Натали Тумко - Звучащий, как неизбежность, Его голос

                  Тщеславие не имеет пола, но у него

всегда есть жизненная позиция.

Глава 1. Не гномы

И в этом магазине мне не продали продукты. А ведь на него была вся надежда…

Приближается.

Машина перегородила дорогу, водитель посмотрел на меня из открытого окна.

– Садись, – он кивнул на соседнее место.

Я его как бы знала. То есть, не этого человека конкретно, да это и не нужно, если сталкиваешься с Его последователями.

Не имело смысла изображать сопротивление. Я села в машину. Пристегнулась ремнем безопасности.

Мужчина хмыкнул.

– Меня зовут Антон.

– Очень неприятно, Антон.

Он снова усмехнулся.

– Зря-зря. Могли бы подружиться. Да и придется.

– Маловато шансов, – усомнилась я.

Машина тронулась с места.

Ну, вот меня и похитили.

Некоторое время мы молча двигались по основной дороге.

– Есть смысл спрашивать, куда мы едем?

– Во всем есть смысл, – заметил он. – Другое дело – что это изменит?

Он был прав. Ничего.

– Что? Запрешь?

– Зачем? Глупости какие! Не грусти, наш Господин милосерден, не загубит. И нам не разрешит.

– Нам? Ты не один?

– Тебе понравится, – заверил он. – На подбор как для Белоснежки – семеро. Выбирай любого. А хочешь – нескольких. Мы друг к другу не ревнивые. Хоть всех по дням недели.

– Это твоя инициатива, или Халивак навеял?

– Не советую говорить неуважительно о Господине, – угрожающе произнес он.

– А то – что? – ответно усмехнулась я. – Похитишь?

Я была готова, к тому, что меня отвезут в другой город или в лес, но меньше, чем через сорок минут, Антон свернул с трассы на боковую дорожку, и машина направилась к частному сектору пригорода Владивостока.

Автомобиль пропетлял между дорожек и заборов. Наконец, мы остановились у двухэтажного коттеджа, Антон просигналил, ворота отъехали в сторону. Стоило машине заехать во двор – ворота тут же закрылись.

– На месте, – сообщил очевидное мой похититель. – Сама выйдешь? Или доставишь мне удовольствие тебя вытащить?

– Не много ли тебе удовольствий на сегодня? – спросила я, просто открыла дверь и вышла из машины.

Нет, дом не был похож на тюрьму. И то, что проживало здесь семеро мужчин (я была уверена, в этом Антон не врал) – нельзя было как-то определить или угадать.

Почти сразу из дома вышел человек лет тридцати семи, русоволосый, высокий. Не столько худой, сколько подтянутый. Наверное, это он и открывал нам ворота.

Он с интересом посмотрел на меня, почти игнорируя моего спутника.

– Меня зовут Иван, – сказал мужчина. – А вы Анна.

– Два имени за раз? Мне не запомнить.

Он улыбнулся.

– Пойдемте, я как раз ужин накрываю. Вы хотите есть?

– Я хочу на свободу. Но вряд ли вы такое умеете готовить.

Иван не растерялся:

– Я уверен, что со временем научусь. Сегодня – обычный плов.

Мы вошли в дом, разулись в коридоре. Мужчины переобулись в домашнюю обувь, а мне Иван протянул шерстяные носки с пришитыми кожаными следками. Коридор оказался довольно просторный, и все здесь располагалось рационально и удобно: стояло два длинных узких диванчика, вертикальный пенал с тремя рядами полок под обувь (и здесь было много мужских ботинок разных размеров). На противоположной стене – вешала для одежды и дверь в кладовку. Сейчас начало августа, одежды было мало – несколько ветровок и два длинных дождевика. Наверху – закрытая антресоль, вероятно, для головных уборов.

– Сюда, – пригласил Иван.

Антон молча шел позади, перекрывая путь к побегу.

Мы вошли в просторный зал, который был одновременно и кухней, и столовой, и гостиной. Зрительно пространство было разделено на две части: слева вдоль длинного окна – кухонная часть: печки, раковины, две посудомоечные машины, четыре в ряд мультиварки, у стены – шкаф с посудой и два холодильника. Здесь же, напротив раковин и печек, располагался длинный узкий стол с рабочей поверхностью. На нем стояли столовые приборы, кофеварка, несколько досок.

Напротив кухонной зоны у другой стены, – стояли диван и три кресла, журнальный столик, тумба. На стене висел большой плоский экран телевизора.