Анастасия Аверина - Живые связи

Утро не сулило ничего хорошего. Дождь никак не желал успокаиваться, а отчаянно мокнуть во время  рискованного предприятия, которое должно было стать решительным шагом на пути к свободе, не хотелось. К тому же вернулся Эст, везя с собой насквозь мокрого и сморщенного, словно увядший огурец, мужичка в смешных круглых очках. Я смекнула, что это тот самый документалист, росчерком пера которого я должна обрести новый статус, и мое настроение сразу же упало до недосягаемых глубин. С самым мрачным видом я выслушала в присутствии сосредоточенного жениха, серьезного документалиста и двух друзей-товарищей, Белого и Бороды (которым отводилась почетная роль свидетелей законного бракосочетания), что мистер Фран пробудет весь завтрашний день в поместье, приводя в порядок необходимые документальные вопросы, а следующим днём состоится официальное оформление отношений.

К тому моменту к моему горлу незримо подкатывала паника и блинчики, поглощенные за завтраком. Пытаясь сдержать и то, и другое, я послушно кивала, в то время как в голове застрял судорожный крик протеста, который я тоже сдержала, дабы не разрушить намечающееся мероприятие. Побег, я имею в виду. Ноги сами несли меня к выходу, но я заставила себя успокоиться и направила их в спальню, но тут уж возглас подавить не смогла:

– А-а-а! Ищи невесту в следующей жизни, дорогой жених… Впрочем, старая карга с удовольствием разыщет тебе с десяток новых жертв, стоит показать ей пару монет!.. Тонкую натуру, складную фигуру… – я всплеснула руками и со злостью покрутила бёдрами предполагаемых будущих невест, но осеклась. – Унеси все леший и спрячь подальше!..  – на кровати передо мной, словно застывшие произведения искусства, лежали три белоснежных свадебных наряда, один краше другого. Те самые, из злополучного кортежа, платья все-таки достигли своей цели и сразили меня наповал. Тонкие кружева соединялись с атласными и шелковыми тканями, переливались кристаллами и манили фигурно расшитым жемчугом, словно и не платья это вовсе, а прекрасные белоснежные полотна, сотканные талантливым художником. Одно платье было длинным и строгим и имело меньше всего украшений, а два других блестели даже в ненастную погоду, грозя ослепить всех вокруг.

Помявшись некоторое время в борьбе с внутренними принципами, я, наконец, их одолела и, скинув свой простой наряд, залезла в самое пышное платье, моментально превратившись из серой моли в сказочную принцессу. Оно село как влитое, показывая, что жених имел на удивление хороших глазомер и точно изучил мои размеры еще до того, как посмел к ним прикоснуться. Покрутившись перед зеркалом некоторое время и восхитившись новоприобретенной красотой, я со вздохом сняла платье. Золотая клетка не по мне.

Весь остаток дня я провела как на иголках с ощущением неминуемо надвигающейся катастрофы. Держалась я еле-еле, то и дело подпрыгивая на месте в желании скорейшим образом спастись из жадных лап лесного чудовища. Пусть эти лапы были довольно мягкими и затейливыми, я яро убеждала себя, что это притворство перед надвигающимся уничтожительным смерчем. Я кривилась – время для побега было неудачным, решаться надо было раньше. Ратмир засядет за документами и, возможно, останется в поместье. Всего один день до свадьбы – я оказалась припертой к стене.

Однако, на следующее утро лесные благодетели решили проявить ко мне милость – погода радовала ярким солнцем и теплом, документалист завяз в кабинете и, судя по выражению его сосредоточенного лица и кипы папок, еле удерживаемых в руках, – надолго. Ратмир же куда-то отбыл к моему великому облегчению, за которое я даже отвесила фигуральный поклон в воздухе, обращаясь к внезапно вспомнившим про меня святым покровителям. Нисколько не колеблясь, я схватила спрятанную под кроватью походную сумку и с тихой яростью затолкала глупого кота, которому вздумалось воспротивиться, начать орать и топорщить в разные стороны лапы. Но силы были не равны, поэтому синехвостый питомец оказался плотно закрыт под скрипучей молнией мешка. Забрав Ариадну из конюшни, я припустила что есть сил в направлении, где, как я помнила, зиял спасительный проем в скалах.