Маргарита Богорад - Жить после

Я хочу рассказать о тех годах, что были после…

О том, что это были за годы, когда ушла семья, родители, и человек, который не может физически обслуживать себя и у которого нарушена речь, остался один. Как будто тебя выбросили на берег, где никого нет.

Мир не принимает людей особых. Иллюзия, что ты кому-то нужна так, как семье, разбивается о стену одиночества и человеческого равнодушия. И начинаешь понимать это, только когда остаешься одна.

Книга «Маргарита» о семье, а эта история – о жизни без семьи, но с разными людьми, о том, какая она – со слезами и радостью, с любовью и жестокая – но все же Жизнь.

В январе 2015-го года не стало папы.

Впервые в жизни я осталась одна. Одна среди чужих людей. Рядом не оказалось никого, кто мог бы пожалеть, понять, с кем можно было бы поделиться наболевшим. Мои слезы были непонятны людям, которые остались со мной после ухода папы, и раздражали их.

Первые дни я не помню, они выпали, но жизнь как река, и надо было выживать.

Со мной осталась семья, но каждый из нас жил своей жизнью. Приходилось принимать новые условия, когда в квартире живут люди, но внутри одиночество и в жизни совершенно одна.

И вовсе не потому, что эти люди плохие, просто жизнь у каждого своя и связать всех в одну семью невозможно, особенно когда в семье тебя любили, а теперь и этого нет. Когда родные жили для тебя, радовались, плакали, были как одно целое – и вдруг все это исчезло в одно мгновение. Вокруг люди, а внутри как будто тебя опустошили.

Мне было необходимо выходить из дома, и я стала обращаться к дворникам за помощью. На коляске они возили меня в магазин.

Иногда ненадолго появлялись знакомые, с которыми мы познакомились в сети, кто-то из них приходил ко мне, кто-то иногда гулял со мной.

Теперь я уже не помню всего. Все вспоминается как в тумане. Я пила таблетки и плакала. Пришлось позаботиться о многом. Вплоть до того, кто будет одевать меня по утрам.

Но хуже всего было то, что я осталась одна душой, а это действительно страшно.

Стали появляться разные люди: консьержи из соседних домов, какие-то женщины, приходившие за небольшую оплату.

Все происходило, как в замедленной съемке: что происходит – не чувствуешь, меняются лица, разговоры – и не с кем поговорить, некому раскрыть то, что внутри, разделить боль. И тело, и душа словно скованы. А жизнь без радости – значит просто медленно уходить.

Как-то на мою просьбу в соцсети иногда гулять со мной откликнулся один мужчина. Назовем его кинолог: он любил собак. И тогда я подумала, что он сможет спасти меня от одиночества.

Страшно, когда всю жизнь тебя любят, заботятся, и вдруг – никого рядом, ты один, как в пустыне. Как в безумии начинаешь думать: а вдруг ОН – тот самый?

Кажется, найдешь то, чего так не хватает: любовь, семью.

Я не хотела быть одна. Он рассказывал, как жена его выгнала, как он остался без работы, без семьи. Мы пили, и он меня слушал. Когда люди плачут и одни, то все идет по сценарию: их легко просчитать. Он понял, что я пойду на все, лишь бы не быть одной.

Он собирался ехать на море в кинологический лагерь, я плакала, и он взял меня с собой, но с условием, что я оплачу машину, в которой поеду вместе с собаками. Знакомые из соцсетей, те, кто знал меня, помогли исполнить мечту. Я поехала на море. Казалось, что мы не расстанемся, но я не хотела видеть, что ему нужна вовсе не я, а мои деньги. Он ездил по делам на машине, я с ним; он говорил, что можем всегда ездить на море. Но когда мы уезжали, он вдруг изменился, стал злым. В Москве он сказал, что хочет жить за городом с собаками, а я хотела быть с ним.

Так и вышло. Я отдавала накопленные деньги, сняла дом за городом, где он закрывал меня с собаками… Когда не осталось денег и терпеть уже было невыносимо, я позвонила Инне, которая приходила ко мне по утрам, и вернулась домой, где меня никто не ждал.

Сбежать от жизни нельзя, как нельзя держать в себе страдания. Никто не понимал, что тогда я не мужчину хотела, а того, кто смог бы меня понять.