← К описанию

Катя Киров - Займись со мной жизнью. Стихи



© Гордеева Е. В., текст, оформление

* * *

Тело – ракета-носитель. Находясь в ее носовом отсеке, душа смотрит в иллюминатор на загадочную звездную ночь, и у нее захватывает дух.

Кларисса Пинкола Эстес, “Бегущая с волками”

Я пишу всю жизнь. Многие говорят про дисциплину в творчестве, что творить нужно через силу, выделять специальное время, как зарядке и медитации каждый день. Это не про меня. Это, я бы сказала, мой базовый процесс, очень естественный и неостановимый, как дышать или чихать.

Непроизвольно время от времени я подключаюсь к определенной частоте, и начинается трансляция, стихи складываются без моего ведома, часто я даже не знаю, о чем или о ком они будут. Они льются из меня, когда им вздумается, не обращая внимания на то, чем я занята в этот момент.

Некоторые рифмы и строчки находятся через несколько лет, и незаконченные стихи ждут этого последнего слова, пока оно не обнаружится случайно в каком-нибудь самом неподходящем месте. И поверьте, это удивительное, абсолютно неподконтрольное чувство.

У меня заняло достаточно много времени, чтобы понять, что нужно их собрать в книгу, нельзя просто хранить в памяти, в телефонных заметках и на страницах рабочих ежедневников. А с тех пор, как я пришла к такому решению, это стало одним из самых радостных и правильных занятий моей жизни. Занимаясь стихами, я занимаюсь своим.

В сборнике представлены стихи, написанные в разных точках земли и в разном возрасте, – оттенки того, как я видела и чувствовала жизнь на ее разных этапах.

Эта книга – концентрированная настоящая Я без примесей. Сейчас правильный момент, чтобы вас с ней познакомить.

Люблю, K.

Москва

• С девочками в бар на Трубной

• Забр. вейк-серф на Пироговском

• Взять билеты в Большой


Персик

И сорвалась, и метнулась по жилам
Жаркая острая боль.
В смуглую руку я персик вложила
Смуглой дрожащей рукой.
Я говорила почти без запинки
(Волны мешали словам):
«Я выбирала его из корзинки,
Чтобы понравился Вам».
Поняли всё. Ничего не сказали.
Солнца шершавый комок.
Вы его бережно-бережно взяли
И уронили в песок…

Канатная плясунья

Он мне сказал: «Ребенок, —
Обнял меня слегка. —
Этот канат слишком тонок.
И высота велика.
Мне все равно, что равных
Нет тебе танцовщиц.
Я в движениях плавных
Чувствую тягу вниз».
И замолчал устало.
Я сказала смеясь:
«Вам – дворцовые залы,
Мне – возможность упасть!
Алому платью – виться,
Бездне – ныть под ногой.
Страшно не оступиться —
Страшно спрыгнуть самой…
Мой серьезный и взрослый,
Вы боитесь, сорвусь?»
Очень тихо и просто
Он ответил: «Боюсь».

Два дома

Два дома. Ни в одном нет места мне.
Ценю в обоих только переезды.
Ценю прощания. Молчание – вдвойне.
Звонки короткие – как мелкие порезы.
Как хорошо, ведь грустной быть идет
Совсем немногим, только мне, возможно.
Я проживаю свою жизнь наоборот.
Бездомный кот, идущий по карнизам осторожно.

Словно лопнула нить

Словно лопнула нить во мне
Тонко и звонко.
Так зима называет снег,
Мать – ребенка.
Словно осенью да в закат
Звон колокольный.
Это два мгновенья назад
Ты меня вспомнил.

Кармические сестры

Танцуй, мне не сестра,
А много нежней и выше.
На сцене ли, у костра
Всегда мой голос услышишь.
Танцуй, это твоё,
Для нас нет расстояний.
Танцуй, это полёт,
Лишь я взгляд твой поймаю.
В огне тысячи глаз,
Во славу птиц тонкошеих
Танцуй только о нас,
Танцуй за нас обеих.

Рыцарь

Густогривые кони гулко прогарцевали.
Наблюдал, как ветер гладит листья магнолий.
А стальные глаза серебрились, злились, мерцали,
Поражаясь силе и звуку внезапной боли.
Как стрела, хладнокровно выпущенная из лука,
Как пловец, взрезавший воду летящим телом,
Звякнул шпорами, медленно поцеловал ей руку
И подумал: «Darling[1], этого ты хотела?»

Входила, как будто влетала

Входила, как будто влетала, —
Так гордо, легко и надменно.
И как поступить, не знал он,
С холодным и хрупким телом.
Навстречу ему бросались
Две птицы – жестоких и синих.
Они ничего не боялись.
Они никого не любили.
Он гладил свободные пряди,