Жаклин Баблиц - Забыть о девочках
© О. А. Корчевская, перевод, 2025
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025
Издательство Азбука®
Х. У., увидевшей их раньше меня
Не столь коварны уловки, но я возвышаю голос и бросаюсь в погоню.
Найо Марш
Вниз, вниз, вниз – под темные своды могилы!Тихо ступает нежный и добрый туда,Спокойно ступает умный, смелый, красивый…Я знаю. Но протестую. И не смирюсь никогда.Эдна Сент-Винсент Миллей (Погребальная без музыки. Перевод И. Кашкина)
Дома, в ее комнате, есть ночник в виде звезды. После того как она засыпает, свет выключается. Ей не нужно, чтобы он горел всю ночь, только пока у нее открыты глаза. Самой темноты она не боится. Страшна ее безграничность – будто темноте нет конца и края.
Звезды не исчезают с неба, просто порой их затмевает яркое солнце, – так рассказывала учительница. Если не видишь солнца, это тоже не значит, что оно ушло навсегда. Тебя всего лишь унесло далеко от его света.
В этой комнате никакого солнца нет. Если не считать те три корявых солнышка, что намалеваны синим на стене. Она увидела их сразу, как только он привел ее сюда. Тогда здесь еще было немного света. Теперь его нет даже в щели под дверью.
Кто их нарисовал? Девушка, чей голос она слышит за стеной? Та, что снова и снова поет одну и ту же песню? Судя по голосу, она слишком большая, чтобы малевать синим восковым мелком на чьих-то обоях, но, может, эти кривульки здесь уже давно?
Как и она сама.
Ей нравится, когда перед сном ей напевают песенку. Только не эта девушка за стеной. Потому что песня не та. Не та комната и не та кровать. Ее тут быть не должно.
Земля вертится и тянет ее за собой. И вот уже совсем ничего не видно.
Эмити
Глава 1
Нью-Йорк, май 2015 года
Сегодня у Рут-Энн Бейкер ничем не примечательный день.
Ничем не примечательный день двадцатишестилетней жительницы Нью-Йорка выглядит примерно так…
К десяти утра она выбирается из постели. Ее не особо волнует, что у Ресслера, ее пса, того и гляди случится разрыв мочевого (волнует, но совсем чуть-чуть, жить можно). Она быстро наводит порядок в квартире, в правильное время ест правильную пищу: бейгл на завтрак, сэндвич с салатом на обед. Выпивает три чашки кофе и не становится излишне дерганой; глядя в зеркало, не хватается за живот и не испытывает чрезмерной ненависти ни к каким частям своего тела. Нахаживает положенное количество шагов для себя и для Ресслера, делает дыхательную гимнастику. Перебрасывается парой фраз по телефону с дядей Джо. Не отвечает на звонок матери, с отцом общается исключительно посредством эмодзи. В пять вечера смотрит получасовую документалку об изменении климата, после чего засекает время и позволяет себе немного поваляться. Через десять минут переживаний по поводу ситуации в мире она убирает волосы в небрежный пучок на макушке и собирается на работу.
На путь до бара «Суини» уйдет десять минут, как обычно. А значит, на смену она заступит вовремя, как это всегда и бывает.
Ничем не примечательный день, беспокоиться не о чем.
Пока не о чем.
Едва она бросает в сумку телефон, как тот начинает трезвонить что есть мочи. Рут живет на Манхэттене и давно привыкла к вою сирен, автомобильным гудкам и неожиданному грохоту, от которого подпрыгивает сердце, однако этот пронзительный звук совершенно иной: в нем угадывается напористая, гротескная срочность. Она судорожно рыщет в сумке, пальцы скользят по электрошокеру в форме тюбика с помадой, по перцовому баллончику, замаскированному под аэрозольный дезодорант, и как только наталкиваются на телефон, тот умолкает. Теперь понятно, почему телефон звенел как оглашенный: пришло автоматическое тревожное оповещение, какие разлетаются по всему городу и за его пределами.
Рут чувствует, как сводит живот. Уведомление о похищенном ребенке. Она в курсе, что сообщения системы «ЭМБЕР Алерт» в наши дни иногда рассылают сразу на мобильные, но получить такое у себя дома все же большое потрясение.