Михаил Климов - Заблудший во тьме

Запас топлива закончился в самый неподходящий момент. К этому прибавился вышедший из строя двигатель. Пришлось остановиться на обочине. За окном моросил холодный дождь. Небо было черным, как задница черта. Ругаясь на чем свет стоит, Валерий Палыч вышел из-за руля и направился к багажнику. Он открыл его и обнаружив там «хрен с маслом», а не канистру с бензином, яростно захлопнул его обратно, так что машина слегка просела на амортизаторе.

Палыч посмотрел по сторонам. Слева от дороги раскинулось поле. Справа дремучий лес. На кривом, покосившимся столбе висел указатель с выцветшей надписью: «Супермаркет. Мотель. 24 часа. Через 1 км».

Ох и обрадовался Валерий Палыч, что не придется ему всю ночь до утра в машине прозябать. Связь сюда не пробивала, и эвакуатор ему было не вызвать. Палыч закрыл машину и спустился с обочины в лес. Там узкая и размытая дождем тропинка вела в чащу. Мужик пошел по ней.

Ветер раскачивал сосны. Деревья стонали, скрипя стволами. Чем глубже Палыч заходил в лес, тем холоднее и зябче ему становилось, дождь меж тем только усиливался. Валерий Палыч освещал путь фонариком на телефоне, но по факту блуждал в кромешной темноте и вслепую.

Вскоре, мужик заметил, что деревья пошли голые, лишенные листвы. Как будто лес вымирал по ходу тропинки, уводящей все дальше в чащу.

– Через 100 метров… а сколько я уже прошел? – бурчал себе под нос прозябший Палыч, смотря себе под ноги.

Сапоги черпали лужи. Брызги покрывали его штанины. Мужик поднял голову. Настроение у него слегка приподнялось. Но ненадолго. Впереди, на холме он увидел одноэтажное здание, над входом в которое мигала бледно-голубым надпись большими печатными буквами: «Продукты. 24 часа».

Палыч ускорил шаг и перешел на бег. Когда же мужик достиг порога магазина, то радость его сменилась негодованием. Магазин был заброшен. Штукатурка на стенах облупилась. Краска слезла. Стекла треснули и были покрыты слоем многолетней пыли. Двери, когда он их попытался открыть заперты изнутри.

– Черт тебя возьми! – топнул ногой Валерий Палыч, с досадой. Он посмотрел себе под ноги, а затем в сторону.

Выше и дальше, на пригорке возвышался трехэтажный дом с круглой башней, с заостренной крышей. В окошке той тускло горел желтый свет. Снова взбодрился мужик и понес свои уставшие ноги дальше.

Люди в России добрые и гостеприимные. Приютят его, накормят, напоят. Дадут кров и утром он отсюда уедет домой. Подбадривал себе Валерий Палыч, двигаясь в сторону дома.

Окруженный кованым, решетчатым забором, с ржавчиной, одинокий дом стоял на вершине пригорка. Стены из досок выцвели и почернели, так что почти сливались с куполом беспокойного неба. Ставни закрыты. Единственное открытое окошко со светом располагалось в башне, растущей из центра дома и разделявшей его на два крыла.

Весь продрогший и мокрый, Валерий Палыч взбежал на кривое, покосившееся крыльцо и чуть не падая на колени забарабанил кулаком в дверь.

Скрип, с которым отворилась створка, ножом провел по ушам мужика. На пороге, со свечей стояла старуха, окутанная пледом. Густые тени ложились на ее изъеденное морщинами и старческими пятнами лицо. Заячья губа, обратный прикус и крючковатый нос подсвечивались слабым огоньком свечи, которую она держала артритной кистью с длинными черными ногтями. Глаза старухи, показалось, Валерию Палычу, ничего не видят. Они были стеклянные и пустые, смотрели перед собой, не фокусируясь на чем-то конкретно.

– Кто здесь? – прохрипела бабка и подалась вперед.

Мужик слегка отступил назад.

– Приюти, дай ночлег, матушка. – обратился он к ней. – Промок я весь, да замерз под дождем.

– Мужик… – заметила старуха. – Из города. Заблудший, стало быть. Заходи.

Валерий Палыч переступил порог. Хозяйка захлопнула за ним дверь и опустила засов. Он молча последовал за ней. Его глаза еще не адаптировались к темноте, царившей в доме. Валерий Палыч вылавливал очертания стен и дверей, коридоров, которые выглядывали из сгустка темноты, когда старухина свеча рассеивала мрак. Свет ей был ни к чему, раз она слепа. И все же встретила она его со свечей.