Сия Рэйман - Юность в цветах сирени

Это странно, но иногда хочется сдаться, и больше не идти вперёд, туда, где меня ждут новые свершения и открытия. Ход времени замедляется, и я просто ощущаю, как всё уходит, сквозь пальцы. Устаёшь терять, совсем забывая о том, что можешь приобрести. Потеря всегда перевешивает приобретённое, омрачает её, и обесценивает, выставляя ничтожным клочком света, который тоже погаснет, в скором времени.

Память намеренно стирает свои очертания, я не помню своих воспоминаний, и люди, подарившие мне их, становятся чужаками, которые, почему-то, выглядят знакомо. Жизнь притупляется, кажется, будто она была и исчезла. А что сейчас?

Обычное существование.

Но порой, возникают моменты, когда это не так. Когда это действительно жизнь, яркая и контрастная, влюблённая и больная, страшная и невыносимая, до жути желанная и невероятная.

Обычно, она проявляется просто так, и неожиданно. Можно идти и почувствовать её, можно посмотреть кому-то в глаза, и понять, что ничего ещё не остыло, что этот человек ещё не забыт тобой полностью, как остальные другие люди. Хотя, вряд ли можно признаться в этом даже самому себе, как всегда отвергнуть эту мысль, и пусть она течёт где-то на фоне, не играя особо важную роль (как кажется на первый взгляд). Пусть она станет неосознанной, проникнет в бессознательное и управляет моими действиями, потому что управлять ей самой – страшно.

«Страшно».

Может, в этом и дело?

Жизнь не ощущается, потому что я боюсь её ощущать. Боюсь принять что-то, и возможно потерять, в конечном итоге. Забыть о новом приобретённом, и потерять и его, в конце концов. Пропустить жизнь, просто так.

Но нельзя полностью отдаваться своим ощущениям – это как игра на краю пропасти. В неё можно поиграть, если умеешь летать, или если у тебя есть способность резко брать всё в свои руки.

А если нет?

Я не могу просто взять и выключить, я буду думать и сгорать, до тех пор, пока мне это не надоест, и я не перегорю. А когда я перегорю и разочаруюсь, вот именно тогда и исчезнут мои воспоминания.

Я люблю эстетику городов, их мерцающие огни в ночном небе. Шум дорог, сигналы машин, разговоры прохожих. С наступлением ночи, вся эта дневная суматоха вмиг стихает, и просыпается тишина.

Прогулки по городу привлекают своей безмятежностью, скрытой тоской, словно замурованной в этих бетонных стенах. Полутёмные подъезды, в которых ты пытаешься спрятаться от суеты, такие молчаливые… Маленькие оконца пропускают еле видимый свет, освещая темноту здания.

Я так люблю города, эти хрущёвки, в которых скрывается какая-то ностальгия по былому прошлому. Эти серые дворы, ничем непримечательные детские площадки, ржавые качели, давно некрашеные бордюры… они создают атмосферу одиночества, в котором тонет каждый житель этого города.

Прогуливаясь по этим местам, ты понимаешь, насколько может быть скучна, и в то же время, прекрасна жизнь городских жителей, которые, порой, даже и не замечают всей эстетичности бетонной природы.

Разъезжая в полупустом автобусе, ты задумчиво смотришь в окно. В наушниках нет никакой нормальной музыки, и ты едешь, безмолвно наблюдая за вечерним городом.

Он никогда не был для тебя родным, правда? Ты чувствуешь себя одиноким, ведь здесь не живут твои люди. До нужной остановки, как минимум, ещё полчаса, и ты, погружаясь в свои мысли, не замечаешь хода времени.

Автобус останавливается, и в него заходит бабушка, лет семидесяти, с корзинкой, от которой так и пахнет пряными булочками.

Этот запах… Чувствуешь?

Такой родной запах! О боже… В океане памяти сразу всплывают моменты из далёкого детства. Ты помнишь, как вместе с другом покупал булочки в закусочной, возле дома? Ту улыбчивую тётеньку, которая продавала их? Она так ярко тебе улыбнулась, и настроение взлетело вверх вольной птицей. Ты ответил взаимной улыбкой. Выбежал из закусочной, радостно хохоча. Повторял родному человеку: «Не догонишь! Не догонишь!». А он бежал за тобой, сломя голову, и тоже был счастлив.