Сергей Шишков - Юность: удалить

Основной материал романа был написан в период между сентябрём 2013 и декабрём 2017 годов. Время, как вы понимаете, весьма длительное, а перемены в моём мироощущении произошли достаточно существенные, что, конечно, отразилось и на книге. Основная же идея, которой я неустанно следовал, особых изменений не претерпела, однако перерывы в написании (иногда весьма длительные, месяц и более) наложили свой отпечаток.

Это моя первая литературная работа такого большого масштаба. На данный момент (январь 2019 года) роман претерпел уже более трёх авторских правок. Можно ли говорить о полном завершении работы? Пожалуй, нет. Книга только начинает искать своего читателя и готова к первым комментариям, отзывам и рецензиям. Слабые стороны в книге, конечно, есть, но одна из причин, по которым они не исправлены – это целенаправленное нежелание их исправлять и желание оставить статичными и соответствующими именно тому, о чём я думал два, три или четыре года назад. Я мог бы расширять и править книгу бесконечно (наверное, все начинающие авторы сталкиваются с этим), но это лишь начало пути – и пусть оно останется пробой пера с наиболее искренним отражением всего того, что осталось позади – во мне, в моих героях, в вас – за эти четыре года. Для чего-то нового у нас есть будущее.

Также хотелось бы отметить, что роман является именно «экзистенциальным» (не красивого слова ради), а это значит, что приоритетное внимание в книге уделяется рефлексии героев и их внутреннему миру, в то время как сами происходящие события в некоторой степени второстепенны.

Знаете, мне очень хотелось бы поделиться с вами некоторыми пояснениями, чтобы понимание отдельных эпизодов и моментов книги стало более осмысленным, однако я не могу лишить вас возможности увидеть в ткани текста что-то «своё», близкое именно вам – и это, конечно, здорово. В книге достаточно много символов и «флешбеков», которые превращают её в своеобразное путешествие по лабиринту мыслей; с каждой главой рефлексия персонажей всё больше и больше расширяется, а погружение в их внутренний мир только усиливается.

Также одна из основ книги – эффект синестезии. Не исключаю, что кое-где описаний даже недостаточно, чтобы в полную силу прочувствовать всё то, что я пытался передать одними лишь словами: ощущение пространства, времени, свет, запахи, звуки, но, как бы там ни было, для меня эта сторона была очень важной, и я искренне надеюсь, что вы коснётесь и почувствуете её хотя бы на некоторых страницах.

Что дальше? Ещё несколько месяцев назад я был уверен в том, что напишу спин-офф (ответвлённую историю про некоторых персонажей) данной книги, но теперь же, всё обдумав, я не могу утверждать, что у этой истории есть потенциал и идейное продолжение. У меня, конечно, есть определённые мысли по поводу дальнейшей литературной работы, но что именно из этого получится – покажет лишь время.

Спасибо, что читаете. Чтение – уже огромное участие во всей этой работе по созданию художественного мира, который вы формируете в своём сознании вместе со мной. Это была сложная, но гипнотизирующая работа – придумать целую историю, стать её частью и сделать частью читательского воображения. Я искренне воодушевлён и очень рад, что всё это оказалось осуществимым.

Сергей Шишков

vk.com/youthbook

Огромный одинокий дуб посреди большого холма. Холодный ветер тревожно раскачивает из стороны в сторону многочисленные ветви. Чёрное небо угрюмо смотрит вниз и словно норовит вот-вот упасть прямо на серую землю, навсегда укрыв всё живое своим мраком. Кажется, что тучи вверху не проплывают, а убегают в надежде как можно скорее скрыться из этих мест.

Он стоит неподалёку. Что он здесь делает, как он сюда попал? Глаза застилает пеленой от пыли, а ветер будто бы только усиливается, обдувая лицо и руки, мешая думать.

Внезапно, там вдалеке, внизу, появляются какие-то силуэты. Люди? Поток стремительно растёт, словно огромное нефтяное пятно на белом море, и вот его масса становится уже такой большой, что заслоняет собой всю линию горизонта. Неспешно поднимаясь, все в белых одеждах, люди что-то обсуждают между собой, но слов разобрать невозможно – кажется, что говорят они на абсолютно разных языках. На лицах их нет совершенно никаких эмоций, стеклянные глаза отрешённо смотрят куда-то вперёд, словно сквозь тебя. Толпа всё растёт и растёт, и вот люди уже прижимаются вплотную. Шум голосов становится невыносимым, а болтовня неразборчива. Откуда-то слышится детский смех, кажущийся самым понятным звуком среди всего этого кошмара, однако самих детей не видно.