Жорж Дмитриев - Юбилейное
© Жорж Дмитриев, 2018
ISBN 978-5-4493-2627-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Посвящение
Самым любимым и дорогим мне людям,
Кто душу мою цветущей любовью выжег,
И суетных дней взметённый карнавал
Пусть растреплет страницы моих книжек…
Слов моих сухие листья ли
Заставят вас остановиться,
Жадно дыша?
Я последней нежностью выстелю
Ваш уходящий шаг.
От В. Маяковского, «ЛИЛИЧКА»
Познание рая
Дрожит рука и голос,
и не найти покоя сердцу,
когда лицо твое так нежно озаряет
улыбка персиковых губ
и щеки тонко покрывает девичий стыд.
Дыханье спазмы прерывают,
волнение стесняет грудь
и силы в бездну отступают,
когда меня ты просишь отвернуться,
чтоб вновь меня затем сразить
безумной красотой нагого тела.
Цветущей лилии подобна ты в сей миг
и упоение для глаз:
найти призывное начало
в немом движении твоем к познанью рая.
Венецианские голуби
Площадь гомоном полна
и оркестр не замечает,
что манера поведения сотен пестрых голубей
не зависит от звучания обертонов верхних скрипки,
ни от значимости взглядов
в тонких щелках карнавальных масок.
Голубь точно понимает щедрость города и гостя,
и пока вода в граните,
птице вольно наблюдать,
как на площади у Марка
ты почувствовать смогла
– как невольница захвата —
чудодейственных крыла,
томной музыки соблазна куртизанкой Короля
и гондолы колыхания в отражении вод канала, и…
Под маской, в ярком бархате горя,
два зрачка хотят увлечь по глади волн Даму Пик
до прекрасного Мурано,
где, сняв маску с Короля,
ты б судьбу свою связала
с гондольером навсегда!
Я представил тебя саду
Вот сорока куст смороды обойдя,
на тебя вдруг засмотрелась,
улыбнулась, отошла, звонко клювом стрекоча.
Ей неведома досада, что печалит сердца ритм
и тревожит утро болью юной девы в платье ситцевом
с оборкой ниже пухленьких грудей.
Вот и шмель, расправив крылья,
устремился к розе белой; одурманен красотой,
он не знал её коварства, напоролся на шипы,
рассердился, развернулся
и помчался напрямки к черной розе
в синей вазе на террасе, у открытого окна.
Там нашел он упоение от красивых лепестков,
для меня – они похожи на кораллы твоих губ.
Я представил тебя саду:
розам с томным ожиданием рук касаний дорогих;
шмелю, что за капельку нектара
забывает опасаться яда ревности его
и сорокам-белобокам, так язвительно глядящим
на мою к тебе мечту. Сад одобрил выбор сердца моего
и в награду нам за это краски свежие обрел.
День рождения
Юбилей пришел нежданно и нельзя сказать о том,
что мне грустно от сознания тяжкой ноши лет и дней.
День рождения – это скрытое явление сил пророчества родительской любви.
Это новые, еще незаметные, складки морщин возле глаз дорогих.
День рождения – это то ожидание, что свершиться должно
в час когда корабли возвращаются в гавань,
где их ждут с нетерпением любимых сердца.
Это тонкие стенки бокалов с послевкусием терпким прожитого вина.
День рождения – яркая вешка на изгибах моей судьбы.
Эта метка повышенной прочности на внимание верных друзей.
День рождения – меняет неспешность движения в суетливости дней,
словно ветер, срывает листы на пружине прошитых календарей.
Это смех и улыбки на лицах.
Это тосты, мечты и продление увлеченностей юности за мерцанием лет.
День рождения – фуэте стрелок старых часов
в кружении дел и страстей.
Это сбыточность и несбыточность, полнота с пустотой,
глупость и мудрость, день и ночь,
одиночество ярких свечей и вспышки надежд
на еще не пройденном пути.
День рождения – это единение душ,
без которых нет света, тепла и добра.
Благодарю всех Вас, в сей день со мною бывших рядом!
Тикайте часики, тикайте…
Рецензия
Кто она, Элли?
Эману Элька
Тонкие бровки. Простое платье.
Золушка с добрым и чистым сердцем.
Кто она, Элли? Откуда знать мне?
Может быть мой персонаж из детства.
Может когда-то читала книжки
И исключительно только сказки.
А приставучим чужим мальчишкам.
Строила рожицы, козни, глазки.
Может плясала в хмельном апреле
Первой по теплым весенним лужам.
Мальчики так на нее смотрели.
Каждый мечтал стать для Элли мужем.