Проклятие – не одиночество,
А мёртвым быть – среди живых,
Забыть свой путь, добра пророчество,
Предать сомненьем света стих.
Несчастие – не нездоровие,
А быть исполненным штыков,
Лихим презрением любови есть
И быть для зла – всечасный кров.
Предательство – есть доля хилая;
И лучше быть одним в миру,
Чем, как обычная могила «Я»,
Плести тлетворную игру.
Когда мир знал бы сострадание,
Планета б в ранах не легла:
Ты одинок, но зов-желание
Сильней, чем стада жуткий глас.
Таких, как ты, быть может, много есть,
Кто в угнетенье – он один,
Но кто идёт, храня господню честь,
Пусть помнит, он несёт вершин,
Бесчисленных путей отрадный свет:
Как он бесстрашными Земля
Отчистит плоть от беспощадных бед,
И заблистает правда «Я».
Есть в одиночестве и прелесть сердцу тоже:
Оно стремится угадать,
Что в жизни истинно дороже,
Кто любит душу, точно мать.
Возможность думать, мысли выбрать точно-верно
И, пожелав, познать себя –
Да, польза строгая безмерна,
Но ест оно, мечту губя.
Во дни, когда нет с нами рядом сердца друга,
Мы можем тихо холодеть
И напряженно жить, упруго,
И бить вокруг, как будто плеть.
Когда одна в тиши душа, скорбя, тоскует,
Ей тяжело любить весь мир:
Она остыть навек рискует,
Презреть открытость, ласок пир.
И потому, когда совсем душой одни мы,
Давайте чутче быть вдвойне,
Чтоб те, кто нам судьбой даримы,
Не охладели в тишине.