Анатолий Смирнов - Всё, что не названо. Стихотворения
© Анатолий Смирнов, 2019
ISBN 978-5-4496-3262-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1. Очумелые тучки
Хронос и Логос
Хронос и Логос, сбежав на свободу,
парочкой шли по небесному своду.
Хронос выклёвывал зёрна мгновений;
Логос от мыслей отплёвывал тени,
их шелухой осыпая саванны,
в коих стадами паслись обезьяны.
Эти зверьки в пожираньи растений
брали губами и звучные тени,
брали, плевались повсюду тенями,
те прорастали в миру именами
и на полях именных растяжений
вновь вызревали колосья мгновений…
Установил Тот, Кто вечностью правит:
Хронос отнимет, а Логос добавит.
Русский Ваня
1
2
жизнь швыряла от трона до крупа,
от прозрений до злобства души…
много девушек царь перещупал,
много деток своих придушил,
много резал людишек для власти,
ещё больше и чаще зазря…
ах ты, Настенька, Настя, Настасья,
умерла – подменили царя!
Молния
Ломоносов с Рихманом ловили молнию
за сверкающий хвост и погиб Рихман,
измеряя электричества токи горние,
пока Ломоносов размышлял о минералах и шихтах.
Рихман верил: молния, птица с клювом острым,
требует заключения в клетку за блеск и вибро,
но она оказалась киллером «коза ностры»
с револьвером тридцать восьмого калибра.
О вреде подражания
Пётр-I гнул и нравы, и подковы,
а Павел-I гнул и гнал муштру,
и придушил его синклит дворцовый
за глупоподражание Петру:
До линий и углов немецких падкий,
в сородичей не веря ни хрена,
пытался Павел в прусские порядки
простор России уложить сполна.
Но был давно не в меру и не в пору
чужой мундир для воинства мужчин,
где Эверестом высился Суворов
и бить врага Кутузова учил.
Русский роман
небеса поля леса поляны
лещина помещики отчизна…
влюблена в евгения татьяна
но евгений – жертва нарциссизма:
знойно над собой как над цветочком
сохнет в скуке лепестки срывает
нет чтоб завести сынка иль дочку
пулю в грудь приятелю вбивает
бегство ницца тропы перевалы
желчь в лицо и вновь вокруг столица
где она – супруга генерала
высший свет звезда венера львица…
и евгений падает романно
в ноги к ней а с ним его харизма
но верна в супружестве татьяна
муж её – не жертва нарциссизма
Пушкин
«На свете счастья нет, а есть покой и воля.»
А. Пушкин
…историки к его обидам нижут,
мол, Пушкин шалым юношам в пример
был властью камер-юнкерством унижен,
другое дело – стал б он камергер.
Но тяготил любой капкан мундирный
его, певца свободы и любви
с умом провидца, с русской и всемирной
душой, со знойной Африкой в крови.
Что Гекерн, Бенкендорф, Дантес и доля,
глупцов вокруг терпеть иль не терпеть,
какой там выбор, – в мыслях только воля,
а если воли нет, то лучше – смерть!
Лермонтов
кусал доносов лёд подлючий,
глотал войны мертвящий сок,
к виску прикладывал падучей
звезды промёрзнувший кусок…
весь лёд, шипя, вздымался паром
туда, где небо, вечность, тьма…
ничто не остужало жара
его души, его ума.
Либерал и консерватор
Вот Родион Романович Раскольников,
производитель топорных покойников;
не профессионал и не любитель, —
просто топорный производитель;
героики, славы, власти искатель,
мятежник, топорный предприниматель…
А вот Порфирий Петрович следователь,
скрытных чувств и мыслей выведыватель;
барбос, ищейка, всё нюхающий в мире,
слуга государства в царской порфире, —
читает по жесту, по взгляду, по брови
преступные умыслы Порфирий Петрович…
А между ними закона пупок и экватор,
ибо первый – либерал, а второй – консерватор…
Чеховское
1
у Толстого в бороде полешко,
Горький ваксой вычернил усы,
ну а Чехов всё грызёт орешки
с белкой среднерусской полосы.
осень… сыро… под окном рябеет
жёлтым и бордовым лещина…
у калитки унтер пришибеев,
и в театр уехала жена.
2
хряснет в темя унтер пришибеев,
сунет под надгробную плиту
и в полку червей и скарабеев
станешь тем, чем не был на свету:
персть земли без страха и страданья,
пыль земли без боли и невзгод.