Артем Нэль - Вооруженный нейтралитет. Том 1

По пустому коридору шли двое студентов. Они шагали в такт друг другу. Из-за этого звук шагов порождал в коридоре громкое эхо. Ритм был такой монотонный, что действовал на нервы и один из студентов, не в силах больше терпеть, решил завязать разговор:

– Ну так… как провел летние каникулы?

– Хорошо. Очень хорошо. Ездили на море всей семьей.

Задавший вопрос остановился, оборвав монотонный ритм что действовал ему на нервы. Настолько его поразил ответ собеседника.

– Так, подожди. Всей семьей… это стало быть… даже с отцом?

– Да. Мать настояла.

Задавший вопрос немного отошел от шока, и оба продолжили движение. Но ритм шагов более не был гармоничным.

– Как так получилось?

– Сам не до конца понимаю. Вроде с ним что-то произошло, и он решил позвонить матери чтобы извиниться перед ней. Хотя нет… вряд ли он звонил именно для этого. Просто как-то само так вышло, что он попросил прощения.

– А она?

– А она уперлась и сказала, что в первую очередь ему стоит извиниться передо мной. Хотя мне самому это было нахер не надо.

Некоторое время они шли молча. На губах одного из них вдруг появилась печальная и неловкая улыбка, вызванная воспоминанием о родителях. Увидев ее собеседник спросил:

– И как все закончилось? Вы встретились, он извинился перед тобой, и вы поехали на море?

– Ты шутишь? Конечно нет. Как ты себе это представляешь? Взрослый мужик который приносит искренние извинения парню в два раза младше его. Ты такое видел когда-нибудь?

– Ну…

– Вот и я не видел. И хорошо, что не видел. Наверняка это жалкое зрелище.

Он вздохнул и продолжил:

– Мы просто встретились и поговорили. Без эмоций и обвинений. Он искренне хотел получить прощение от матери, и мы сошлись на том, что я скажу ей будто извинения получены и никаких обид между нами нет.

– И это сработало?

– Да если бы. Она сказала, что раз мы помирились и все хорошо, то теперь надо всем вместе куда-нибудь съездить.

Он снова недовольно вздохнул, но неловкая улыбка никуда не исчезла.

– Кажется, она видела нас насквозь и разгадала план еще до того, как мы сами его придумали.

– Магическая женская проницательность?

– Может быть. В любом случае она вынудила нас поехать на море. И знаешь… получилось лучше, чем я ожидал.

– Понял там что-то важное? Или может быть что-то приобрел?

– Да нет. Скорее наоборот. Избавился. От бессильной злобы.

Собеседник пару раз моргнул, явно не поняв сказанного.

– Просто пока мы там были я увидел насколько сильно этот человек изменился. Не знаю стал ли он лучше, но изменился точно. Я впервые увидел насколько тяжелым может быть груз чьих-то сожалений. Как сильно он может давить. И как кто-то изо всех сил пытается уменьшить тяжесть этого груза.

– Ого. Ты это сам заметил или вы говорили на эту тему?

– Заметил сам. Хотя разок мы действительно поговорили. Я тогда спросил хочет ли он вернуть то, что раньше было между ним и матерью, а он ответил, что это невозможно, и он просто хочет стать тем, на кого она может рассчитывать в сложной ситуации.

– Звучит неплохо.

– Да. Я тоже так подумал. В тот момент я и понял, что перестал злиться. Обида и разочарование никуда не делись, но вот злоба… я будто понял вдруг, насколько это бессмысленное чувство. Понял, что люди злятся только когда не могут что-то изменить и ничего кроме злобы просто не остается. Не хотелось таким быть. Беспомощным и злобным.

– Так что получается, ты все-таки простил отца?

– Сам не знаю. Вряд ли на самом деле. Между решением кого-то простить и реальным прощением лежит целая пропасть, и пока я точно ее не преодолел. Но я увидел, как сильно он изменился. И как хочет измениться еще больше. Меня это впечатлило.

– Почему?

– Потому что это тяжело. Но он нашел в себе силы несмотря ни на что. Тогда я понял, что тоже должен что-то сделать. Как бы сказать…

Один из собеседников явно не мог подобрать слова, но второй не стал торопить его, вместо этого решив просто выслушать.