Стивен Кью - Волшебные бабочки и Тайна Зеркального Леса

ГЛАВА 1: ИСЧЕЗНОВЕНИЕ СВЕТА

Всё началось с тишины.

Не такой, как бывает ночью, когда звёзды шепчутся с ветром, а сверчки дирижируют в темноте свой бесконечный симфонией. Не такой, как в зимние вечера, когда снег окутывает землю пушистым одеялом, и даже шорох замерзающей капели звучит как колыбельная.

Нет.

Эта тишина пришла утром.

В Лесу Песен рассвет всегда был особым временем. Солнце, пробираясь сквозь листву, рассыпало по траве золотые монетки, а первые лучи будили цветы – они потягивались, раскрывая лепестки, будто зевая после сладкого сна. Бабочки просыпались одними из первых: их переливчатые крылья ловили свет, и тогда воздух наполнялся танцем – лёгким, воздушным, как сам ветер.

Но в тот день не проснулись ни цветы, ни бабочки.

Эрни заметил это сразу.

Он, как всегда, вскочил с постельки раньше солнца. Его домик – уютная норка под корнями старого дуба – ещё хранил прохладу ночи, но Эрни никогда не мог долго лежать, когда за окном уже серело небо. Он натянул свою зелёную шапочку с помпоном (подарок Лии на прошлогодний День Росы), схватил баночку с утренней росой – сегодня он собрал её особенно много, ведь бабочки обожали свежие капли на лепестках – и выбежал на Поле Ромашек.

– Бабочки! Я тут! Доброе утро! – закричал он, поднимая руки вверх.

Его голос, обычно такой звонкий, теперь повис в воздухе, не встретив ответа.

Ни шуршания крыльев. Ни весёлого искрения, когда десятки бабочек взмывали вверх, рассыпаясь, как конфетти. Даже цветы стояли сомкнутые, будто не решаясь раскрыться.

Только лёгкий ветер качнул траву, да где-то вдали прокричала одинокая сорока.

Эрни прищурился.

– Странно… – пробормотал он и, прижав баночку с росой к груди, сделал первый шаг по поляне.

Он знал здесь каждый уголок. Знакомые тропинки, по которым бегал с самого детства, знакомые камни, на которых грелись ящерицы, знакомые цветы, которые всегда первыми встречали утро… Но сегодня всё было не так.

Он обошёл всю поляну, заглянул под широкие листья лопухов, потрогал макушки ромашек – они были холодными и нераскрытыми, будто их кто-то заморозил изнутри.

– Может, они просто спят? – прошептал Эрни, но сам не верил в это.

Бабочки никогда не пропускали утренние танцы.

Он вернулся к высокой ромашке у края поляны – той самой, на которую обычно первой садилась Лиа, мудрая бабочка с прозрачными, будто стеклянными, крыльями. Её не было. И Биски – маленькой озорницы с ярко-жёлтыми пятнышками – тоже не было. И Луми, которая всегда кружилась медленнее всех, будто боялась упустить что-то важное…

– Лиа? Биска? Луми? – звал Эрни, но только эхо возвращалось с дальнего склона, пустое и холодное.

Он сел на свой любимый камень – плоский, с выемкой посередине, будто специально созданный для того, чтобы на нём сидели маленькие существа в зелёных шапочках. Его бородка слегка трепетала на ветру, а в глазах стояла непонятная тяжесть.

– Это не похоже на них… – пробормотал он.

Эрни достал из кармашка дневничок – потрёпанный, с закладкой из засушенного клеверного листа. На каждой странице были аккуратные рисунки: бабочки, цветы, ягоды… Он листал его, находя те самые семь имён, и напротив каждого ставил маленький крестик.

Семь бабочек, исчезнувших за одну ночь.

В этот момент на плечо Эрни опустилась лёгкая тень. Он вздрогнул и поднял голову – это была Лиа.

– Ты пришла! – обрадовался он, но радость тут же сменилась тревогой.

Лиа выглядела не так, как всегда. Её крылышки, обычно такие ровные и сияющие, теперь дрожали, а в глазах стоял страх.

– Эрни… – прошептала она. – Они пропали. Не улетели – исчезли.

Эрни почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Как исчезли?

– Мы чувствовали… – Лиа замолчала, будто боялась произнести вслух. – Как будто кто-то забрал их. Тихо. Без звука. Даже песни не осталось… Эрни сжал кулачки.

– Кто мог это сделать?

Лиа покачала головой:

– Я не знаю. Но… – она взмахнула крылом в сторону старого пруда, – воздух там стал другим. Вода больше не отражает небо.