Васька Чиж - Вишенка

Посвящается моему внуку Игорёше,

наивное и нежное отношение его к

девочкам напоминает мне моё

несовершеннолетие.

Ты помнишь, было нам 16 лет

Сердца не знали грусти тень.

Танец

Железную дорогу от Туапсе до Сочи строили вдоль берега моря, срезая отроги каменистых гор. При этом отколотые камни сваливались на берег, образуя причудливый интерьер на полосе из гальки вдоль всей береговой линии. Со временем эти камни поросли мелким кустарником и стали более живописными. Среди этих каменистых выступов и гротов было удобно располагаться отдыхающим, устраивать пикники у моря, знакомиться, влюбляться и покрываться бронзовым загаром.

В местечке под странным названием «Волконская щель» на берегу располагался такой большой камень, на плоской вершине которого можно было расположиться пятерым. А в нескольких метрах от берега лежал другой громадный камень, две вершины которого выглядывали из воды. С одной из них было удобно прыгать воду, а на другой, поросшей мхом, можно было сидеть вдвоём, опустив ноги в тёплую воду над седловиной между вершинами.

С первой вершины я научился так грациозно прыгать в море, что проходящие по железнодорожной насыпи мои родители показывали мне рукой воображаемый прыжок, и я неизменно его демонстрировал.

Но в этот год я приехал в Волконку без родителей. Мне 16 лет, Юльке – 18. После первого года учёбы в 9 классе математической школы меня родители отпустили с сестрой поехать на отдых самостоятельно. Этому способствовало то, что сестра Юлька была меня старше на 1,5 года и то, что за нами присмотреть обещала моя тётя Ирина. Юлька закончила 1 курс пединститута, изучает математику на английском и уже бредит тоже на английском, читает и заучивает в оригинале сонеты Шекспира. Мама заручилась обещанием моей тётки Ирины присмотреть за нами. Ирина Сацук была первым секретарём Лазаревского райкома партии и влиятельным лицом и в районе, и в Волконке, так как её родители ранее были по очереди председателями госсортоучастка в посёлке Волконка. Мать Ирины – Ольга Ивановна Алексеева всю жизнь провела на партийной работе и даже общалась со Светланой Аллилуевой во время её приезда в Сухуми. Её обязанностью была доставка каждым утром букета свежих роз в апартаменты дочери Сталина.

В первый же день по приезде я отправился к камню. Там уже кучковалось несколько компаний. Совершив три ритуальных прыжка с камня, я расположился на плоскости прибрежного валуна. Оказалось, что некоторые ребята меня помнят ещё с предыдущих приездов в Волконку. Ко мне на камень залез тощенький высокий парнишка:

– Привет, я Саша. Ты недавно приехал?

– Сегодня. А ты давно здесь?

– Неделю уже. Я у Крегана живу. Мама меня сюда засылает каждое лето. Она с ним познакомилась ещё в Ленинграде.

Надо сказать что Креган – чех, который был одним из первых председателей местного сортоучастка и отстроил себе двухэтажный особняк с колоннами на склоне горы. Здесь он жил с женой, развёлся и снова женился. Причём первая жена не ушла от него, а жила в этом же особняке и управляла всем хозяйством.

– Вечером пойдём в санаторий на танцы? – спросил Сашка.

– Пойдём.

В математической школе очень часто устраивали вечера танцев поэтому такой досуг для меня был обычным событием. Пригласить девчонку на танец для меня не составляло проблемы.

Танцплощадка в санатории ВВС им. Жуковского или в народе просто «Воздушка»,

располагалась посредине спуска от главного корпуса к морю. Она занимала овальную площадь, огороженную плотной стеной кипарисов и кустарников.

Порядком на площадке распоряжалась массовик – затейник симпатичная и общительная женщина лет сорока по имени Софа. Да и присутствовавшая на танцах публика была в основном сорока – пятидесяти летняя. Пары медленно двигались в ритмах танцев, болтали и наблюдали за своими детьми, которых вводили в новый мир танцевального общения со сверстниками.

Сашка Гаврилов был разбитной парнишка моего возраста из Москвы, где жил с матерью в центре города, так как его отец ранее был директором завода ГОМЗ в Ленинграде, а потом переехал в Москву. Куда потом делся отец, со слов Сашки было не понятно, что позволяло лишь строить догадки.