Елена Сотникова - В твоем плену

Я до сих пор проклинаю тот день, возвращаясь мыслями назад, в маленький городок, где впервые увидел ее. Увидел и замер, не поверил, что она настоящая, что такие женщины на свете существуют.

Одетая в легкое, летнее платье, белое с голубыми цветочками, длиной до колена. Светлые волосы убраны в тугой, вьющийся по спине хвост, открывая взору хрупкие девичьи плечи с молочной, нежной кожей.

Небольшая аккуратная грудь вырисовывалась под тканью платья, приковывая взгляд, вызывая желание прикоснуться, ощутить тепло ладонью, пусть и через материю.

И даром что покрой платья очень скромный, не вызывающий, мысли все равно лезли самые грязные – и в то же время сладкие, такие, что член дернулся в паху от несвоевременного желания. Сглотнул тогда, разглядывая ее хрупкую, женственную фигуру, тонкую талию, красивые стройные ноги, обутые в простые туфельки без каблуков. Казалось, она не ходила – плыла, грациозно передвигалась по воздуху, ловко лавируя с полным подносом посуды среди столиков.

Проходя мимо, кинула взгляд в мою сторону, а меня словно обожгло синевой ее больших, невероятно красивых глаз в обрамлении длинных черных ресниц. Словно кусочек весеннего неба, смотришь – и растворяешься, тонешь в нем. Только холодный он, безразличный, глянула и отвернулась сразу же, будто и не заметила кто перед ней.

Я знал, что обладаю привлекательной внешностью, природа не поскупилась, и женщины раз за разом подтверждали это: стоило лишь появиться где, как чувствовал робкие, застенчивые женские взгляды, провожающие несмело в спину, а то и откровенно предлагающие себя, словно товар на рынке.

Недостатка в женском внимании не испытывал никогда. Родись я хоть последним плебеем, без гроша за душой, и то, чувствую, имел бы успех у женского населения, а наличие статуса миаро[1], круглого состояния и огромных доходов делало меня просто идеалом без изъянов в их глазах.

В нашем мире деньги открывают почти любую дверь, а когда ты на одной из высших ступени правящей иерархии и тебе доступны практически все блага, люди готовы прощать тебе даже смертные грехи в надежде, что ты снизойдешь до них и обратишь свое внимание.

Я мог выбрать любую знатную девушку и знаю точно: она бы с радостью согласилась! Выше были только члены королевской семьи и, собственно, сама правящая чета.

Я мог даже не связывать себя узами брака, предложив очередной высокородной[2] особе роль любовницы и содержанки, и она бы и на это пошла! А здесь, в каком-то провинциальном городке, в маленькой таверне на окраине, в этой сельской глуши, меня не удостоили внимания, можно сказать, вообще не заметили!

Да, я в тот момент путешествовал инкогнито, не раскрывая личности, но не заметить дорогой ткани моей одежды, манер, высоких чаевых, оставленных в щедром порыве, было просто невозможно! Сложив два плюс два, можно было с легкостью угадать, что я принадлежу к высокой знати, а это для таких девушек шанс на богатую и процветающую жизнь.

Нет, не в роли супруги, это точно, все же высшее сословие блюло чистоту кровей и не брало в жены женщин из низшей касты, но акхе[3] – вполне! А здесь такое равнодушие!

Задело ли меня это? Однозначно, да!

Позже, вспоминая, я часто задавал себе вопрос: а запал бы я на нее, если она, как все, смотрела бы на меня плотоядным взглядом и заглядывала в рот в надежде хоть на какое-нибудь внимание? Наверное, все же да. Как ни крути, а девушка была необычайно красива. Нежной, чувственной, чистой красотой! Диковинный цветок среди кучи сорняков.

Она не отреагировала на меня даже тогда, когда в узком темном коридоре на кухню я зажал ее, шепча какие-то шаблонные нежности, которые говорил всем, кто так или иначе попадал в мою постель? Выворачивалась, умоляла отпустить, прекрасно понимая, что кричать и звать на помощь бесполезно – человека моего круга вряд ли накажут за подобное "внимание" к ее персоне, а вот себе она репутацию испортит.