Юлия Синицына - В ПолуМире отсюда. Поэзия
© Юлия Синицына, 2018
ISBN 978-5-4483-6571-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ «МНОГОГОЛОСИЕ»
«Леса и небо размером с душу…»
Леса и небо размером с душу.
Я – ищу, я – слушаю.
Я новой породы вино без хмеля,
Стихами с похмелья
Залитое.
Развёрстые скалы целуют плечи,
Сны легче, сны крепче.
Псалмы облака запевают над городом.
Эй, гордые птицы сделайте головы
Ниже.
Я – новый сюжет
не написанных книжек.
3.7.15
21 Сентябрь
«Ты больна» – мне твердят слишком часто.
Я, пожалуй, и в правду болею
одним из тех состояний,
что ночами не даст уснуть,
что несет в себе суть отчаяния,
боли суть.
Я болею осенним избытком
межреберных чувств в левой части.
Страсть дождя на всем зыбком —
непокрытая мера счастья.
Слышу птиц за окном – бьются в небо
За жизнью лучшей, где теплом обдувает плечи.
Может легче забыть и укрыться,
чем держать в ожидании свечи.
Как будто свинцовые (мраморные!)
Они памятник моему Несбывшемуся.
Губы алые, руки раненные,
не простившиеся,
но простывшие.
Я болею. Ну да, возможно,
От того, что вокруг ненастно.
Только это не так уж и сложно,
«Ты больна» – мне твердят слишком часто.
21.9.15
ты
Ты – непрошеный гость немого стремления,
заблудившийся в лесах моего осознания,
живое создание,
выдуманное кем-то для личной выгоды,
или брошенный вызов
в пропасть отчаяния,
ты еще жив.
Ты мелькаешь в газетах на первых полосах,
вполголоса кричишь на скамейках метро,
Ты – Пьеро, ржаво-медные волосы,
отстающий вагон, ну и что.
Ты – рисунок молчащий живыми словами,
безоружно свисающий в галерее творца.
Ты – штрихи, на картинах, руками
измазанный холст, черты лица
жаждущих путников, попрошаек и
сборщиков податей,
брошенных в улицы, знатных безумцев.
Ты – один из тех тысяч, обещанных временем,
звон, гудящий со всех сторон.
Ты часть потерянного поколения,
Ты, в чернилах, перо.
24.10.15
лететь
Пустота внутри… Обезумевшим взглядом
Впиваюсь в закаты.
Пустота вокруг… Бессмысленным шагом
Стекаю на запад,
На юг, и на север,
На все края мира.
Лишь бы там ветер
Радовал крылья.
Устремляюсь в низину,
В пологость, на гору,
Видимость скину,
Обнявши свободу.
Руки пошире
Раскину в объятьях,
Все края мира
Стали мне братья.
Пусть предначертано
плакать и петь
Но до последнего вздоха —
лететь!
26.6.13
«…несыгранные ноты»
Коснись меня своей улыбкой:
не звонким небом, высью зыбкой.
Вершиной горный тихий ветер
скользит по клавишам деревьев.
Играет пылко. Нежно. Томно.
Невыразимо. Неуемно.
Стихает резко лунной ночью
в горящем пламени свечи,
ждёт одиночество рассвета.
В молчанье пауз боль кричит.
В последней мгле затих аккорд,
несмелый шаг запретной коды,
моляще просит об одном:
оставь… несыгранные… ноты.
10.2.14
Моей осени, изменившей мое прошлое
Осень: умирает дождливое что-то в самом центре меня.
Небо машет листве на прощенье.
Воздух чист. Птицы пляшут на ветвях, звеня,
Рассыпаясь вокруг голосами.
Вечерний туман заволакивает горизонт.
Запах костров от осенней листвы.
Я любуюсь простором из окон
Безоружностью всей красоты.
Осень раскрасила мир цветными мазками.
Кисти художницы, будто стали руками.
Даже рассветы другие, закаты,
Пламенем осени, огненным светом объяты.
10.10.14
окно
Ем мед с орехами,
Пью чай с корицей.
Смотрю сквозь окно на лица.
По ту сторону все белое,
Небо бездонное.
А я в четырех стенах закована.
Окно – единственный слушатель
глупостей моего разума.
Ветви еловые ставлю в вазу.
Дома-муравейники,
Рельсы, заводы —
человеком себе же в угоду.
Озеро, тропы,
березы и небо —
Бог предначертал тебе и мне быть.
Доедаю мед с орехами,
допиваю чай с корицей,
Окно смотрит на лица,
А я – нет.
Я ухожу.
Мне теперь сладко спится.
28.12.15
Питеру, на память
Невозможно остаться прежней
Прогулявшись по Невскому в ночь,
Расстояние мысли режет.
Кутаюсь в теплом свитере.
Моё сердце осталось там, где дождь.
Моё сердце осталось в Питере.
25.8.16
в поезде
Так уютно, здесь, в поезде.
Похоже на бред сумасшедшего?
Но мне, правда, нравится
видеть дороги, станции,
листья красные от золота,
судьбы вдаль уходящие…