Алексей Игнатов - Усадьба Дом Совы

Камень был старым, когда мой дед еще был молодым. Он был старым, даже когда молодым был весь этот мир. Холодная серая глыба, покрытая узорами и письменами. Никто не сможет их прочесть, но я и так знал, что там написано – слова, которые мне предстоит произнести, когда придет время.

И время пришло. Я кричал, танцевал в высокой траве, размахивал ножом. Сердце колотилось, барабаны стучали с ним в одном ритме, и за их грохотом никто не слышал моих криков. Никто, кроме того, кому предназначались эти слова. Я звал его, и он слышал меня. Время пришло. Сегодня мой нож оборвет чью-то жизнь, и струйка крови стечет по серому камню. Не я решаю, когда приходит время убивать, но я решаю, чья кровь прольется. Свой выбор я уже сделал.

Ее вели, избитую, с мешком на голове, в грязи вместо одежды. Обычно их не приходится тащить силой, они сами готовы отдать свою жизнь под стук барабанов, которым почти нельзя противиться. Но она сопротивлялась. Ее вели насильно, и я знал, что она кричит что-то сквозь мешок, но ее крики было не услышать за грохотом барабанов. Я не хотел ее слышать, крики ничего не могли изменить. Все давно решено. Смерть уже ждет, на сером камне, старом как мир. Нет смысла сопротивляться. Нет спасения. Нет будущего. Есть только смерть, и мне решать, кто умрет. Барабаны замолчали, когда я снял мешок с головы Делии.

– Прости! – сказала я. – Но ты же знаешь, его надо кормить вовремя. Мне решать, ты это будешь или кто-то другой, но его всегда надо кормить вовремя!

Делия обмякла, когда ее повалили спиной на камень. Нож поднялся над ее горлом, а она только смотрела на меня, и знала, что пощады не будет. Я плакал, но не останавливался. Нож опустился, и кровь потекла на камень. Кровь всегда должна стекать по нему, это важнее всего. Были другие дни, другие смерти, и обычно одного тела на камне хватало. Но не сегодня. Он слишком голоден, и мне придется убивать еще.

Кровь стекала на землю, а земля пила ее, как небесный нектар. Травы поднимались из-под моих ног, и цветы распускались там, куда капала кровь. Кровь – это жизнь! И что бы один жил, другому придется умереть

Я дернулся в постели и сел.

Опять этот дурацкий сон!

Каждый раз я прыгаю в траве, под грохот барабанов, как какой-то придурковатый дикарь. Каждый раз приношу жертву, а жертва всегда – Делия, моя жена. И я всегда говорю, что надо накормить «его», хотя понятия не имею кто «он» такой. Про такой сон точно не стоит рассказывать психоаналитикам! Он снился мне уже пятый раз за неделю. Все началось, когда мы распаковали коробки и Дом Совы стал моим домом, а этот кошмар – мои обычным сном.

Дом я не покупал. Не думаю, что кто-то купил бы его по своей воле. Если вы богатый человек и можете себе позволить дом в три этажа с огромным садом, то купите жилье практичнее, чем древний особняк в пригороде. А если вы простой фотограф средней руки, то такой дом вам не по карману.

Как дом достался мне? Странным способом, который обычно только в кино и показывают – я получил его в наследство, от дальнего родственника, о котором даже и не слышал. Он умер, и я унаследовал фамильный особняк, в котором никогда не бывал. Унаследовал все его величие. Всю его красоту. И все его кошмарные сны.

Тогда я еще не знал о снах, и мог думать только об одном – никаких больше съемных квартир! Три года мы с Делией копили на собственный дом, что бы купить его сразу, без долгов и ипотек. Денег уже почти хватало, и вдруг дом стал моим бесплатно! Кто-то скажет, что это слишком хорошо, что быть правдой. И не ошибется.

Дома похожи на людей. Новые дома – безликие и глупые, как младенцы. Вся их жизнь еще впереди, и никто не знает, чем они станут, когда повзрослеют. У старых домов есть прошлое, есть воспоминания, характер. Одни веселые и дружелюбные, а другие похожи сварливых стариков, которые только и могут, что скрипеть ступеньками и моргать лампами.