Елена Константинович - Уроки турецкого

© Елена Константинович, 2019

ISBN 978-5-0050-5010-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эта история началась с невыученного урока.

Дело было так.

Я лежала ничком на старом диване в квартире №23, что на ул. Янки Мавра г. Минска. Диван занимал 70% малышки-однушки, которую мы снимали на брудершафт с мужем в невзрачной хрущевке.

Я лежала и чувствовала: умираю. Особой радости осознание данного факта не доставляло, но, тем не менее, вселяло унылую удовлетворенность. Все идет по плану. Заслужила – помирай.

Умереть я решила 2 недели назад. Не так как Вероника у Коэльо, не с бухты-барахты. Для летального исхода у меня была веская причина: я не выучила урок, вернее, не усвоила, завалила короче.

Вся моя жизнь – череда уроков. Сначала я учила их в школе, потом в университете, потом, закончив иняз, перепрыгнула на другую сторону кафедры и стала преподавать сама.

Понятное дело, при таком раскладе, жизнь моя со школьной скамьи особо не менялась, просто перетекала из урока в урок. Подобная размеренная поурочность меня полностью устраивала, успокаивая мою тревожную натуру, как убаюкивающий стук колес проезжающего мимо поезда.

Когда что-то не ладилось, я тешила себя мыслью о том, что стоит мне сделать работу над ошибками, пройти плохо усвоенный урок еще раз и все получится. Этот способ срабатывал во всех случаях, кроме одного, когда однажды не сработал. Жизнь преподнесла мне урок, который я не смогла усвоить. Система дала сбой, и все покатилось к чертям.

Месяц назад у меня родился ребенок. Девочка. Анюта. Анна Андреевна.

Когда она родилась, оказалось, что я абсолютно не готова к ее приходу. Прочитав это душещипательное признание, вы, конечно, праведно возмутитесь:

– Дура что-ли? А то, что ты ребенка 9 месяцев до этого в утробе носила ничего?! А про контрацептивы ты, темная лошадка, слышала когда-нибудь?! Говорят, помогает! Вон сколько людей о детях мечтает, ночей не спят, родить все не могут, а тебе на блюдечке! Что за бабы пошли!

Я понимаю ваш гнев и принимаю его, ну как принимаю, ловлю, как волейбольный пас и кладу рядом с собой на лавочку в парке Горького, на которой пишу, пусть полежит, пока окно кому-нибудь не разбил, а я продолжу.

Я знаю про контрацептивы (не то, чтобы очень хорошо в них разбираюсь, но на какое место надевать, в какое вставлять примерное представление у меня имеется).

И то, что я была не готова к рождению ребенка, не означает, что я к нему не готовилась. Еще как готовилась: ходила на все лекции по подготовке к родам, – это же уроки, а уроки, тем более важные, пропускать нельзя.

Выбирала маленькие боди, читала о достоинствах одних детских колясок над другими, училась правильно дышать и т. д.

А где-то глубоко во мне сидел страх, даже ужас перед тем, что будет дальше, но я загоняла его поглубже, списывала на стандартную «предэкзаменационную лихорадку».

Потом родилась Анюта, и я зажмурилась от резкого света, который она пролила на мою жизнь. Рождение ребенка навело предельную резкость, сделав четкой ранее размытую границу между той жизнью, которую я себе рисовала и той, что была на самом деле.

Я поняла, что готовиться к рождению ребенка и быть к нему готовой – совсем не одно и то же. Вдруг оказалось, что я не живу, а представляю свою жизнь.

В жизни, которую я себе рисовала, у меня был любящий муж. Ему я, как порядочная жена, хотела родить ребенка, предварительно подготовившись к этому новому для себя уроку. А потом согласно семейно-учебной программе мы должны были жить долго и счастливо до глубокой старости классической дружной семьей.

В реальной жизни все пошло не так: оказалось, что я родила ребенка не потому, что хотела, а чтобы угодить мужу (этакая жена-отличница). Оказалось, муж тоже не хотел ребенка, вернее он хотел хотеть, потому что в браке принято хотеть детей, вроде все хотят.

Родив Анюту, я поняла, что абсолютно не готова к ее приходу, и меня охватил ужас. Муж тоже понял, что к ребенку не готов и страшно испугался.