Сергей Хоружий - «Улисс» в русском зеркале
Текст публикуется с сохранением особенностей орфографии и пунктуации автора.
В оформлении обложки использована фотография из личного архива автора.
© С. С. Хоружий, 2015
© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015
Издательство АЗБУКА®
And even the weariest river winds somewhere safe to sea.
И самой уставшей речке когда-то к морю прийти.
Так говорит Элджи. Так считает и Джим, влача в океан прекрасную Анну Ливию. Стало быть, у них так. В Азии или Африке, в пустынях, это не так, реки там уходят в песок. В России возможно все.
И все-таки «Улисс» в Россию пришел. Мне выпало устраивать это пришествие, и не было никаких сомнений, что уникальному пришельцу подобает особое сопровождение. Так родился «„Улисс“ в русском зеркале». Он воздает честь роману века, следуя его форме – строясь как одиссея в 18 эпизодах и трех частях, согласуя развитие смысла с ходом романа и кое-где дерзая даже писать тем же письмом. Вместе с тем его задача скромна – я просто хочу рассказать про «Улисса» и его автора, донеся то, что мне кажется самым важным в том и другом, и не притязая входить в глубины современной джойсонауки. Здесь будет заведомо не все, что связано с явленьем «Улисса», – хотя бы уж оттого, что так или иначе с ним связана вся жизнь европейской прозы нашего века. Но все же главного я постараюсь не обойти. А главных тем тоже очень немало – ведь обязательно рассказать
о жизни художника;
о его личном мире, в основе которого, словно некие оси, – острые, конфликтные отношения с немногими кардинальными реальностями: отношенья «Джойс и Искусство», «Джойс и Ирландия», «Джойс и Католицизм»;
о том, как создавался роман
и каково устройство романа:
каковы его темы, идеи, философские и религиозные мотивы и, разумеется, его поэтика, его стиль, пружины его письма;
и особо – о двух вещах, что часто считают главными находками автора: поток сознания и связь прозы с мифом;
и хоть немного – о восприятии и толковании романа, о его роли, его реверберациях в культуре столетия;
а далее, в связи с запоздалым приходом романа к нам, неизбежно вступает тема «Джойс и Россия», тема двоякая: о судьбах книг Джойса в нашей стране и о российских сближениях, параллелях, перекличках с миром Джойса, с его литературными поисками;
и наконец, последний эпизод последней темы – сам перевод мой, «Улисс» по-русски; о его принципах и его судьбе сказать надо тоже. Pro domo sua, возврат к себе – так что выходит тоже маленькая одиссея – естественно, ибо рождается подобным – подобное.
Начали!
I. Телемахида
1
Сановитый, жирный Бык Маллиган возник из лестничного проема и объявил нелепой фамилию Дедалус. Узурпатор и интриган был прав. Дедал, да еще с латинским усом, сбритым при русском переводе, решительно никакая не фамилия. Другое дело – Джойс.
Фамилию Джойс производят от французского joyeux, радостный; и потому писатель, глядевший в корень любому слову, объявлял соименными себе французских герцогов де Жуайе, а также и австрийца доктора Фрейда (находя первое лестным, второе же огорчительным; российский филолог Веселовский устроил бы его больше). В Ирландии она из массовых; и говорят, что все Джойсы страны готовы пылко отстаивать свое родство с древним и знатным кланом Джойсов из западного графства Голуэй. Семейство, издавна обитавшее на юге, в Корке, не было исключением. Герб голуэйских Джойсов красовался на стене в рамке, и в романе отец героя – копия отца автора – гордо описывает его как «наш герб». Семейство было буржуазным, средних достатков, и мужчины его подвизались, большею частью, в виноторговле. Дотла разорившись на этом фамильном поприще, Джон Станислаус Джойс поправил дела на иной стезе, добывши хлебную и непыльную должность по сбору налогов. О ту же пору – а шел год 1880-й – он женился на юной очаровательной девушке, которую звали Мэй Мерри, и увлеченно предался произведенью наследников. Создав второго, он вошел в историю мировой литературы. Джеймс Августин Алоизий Джойс родился второго февраля 1882 года.