Сергей Милов - Учение Православной Церкви о страстях и борьбе с ними

Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви (ИС-12-123-2435)

Все чаще в наше время, когда речь заходит о христианских ценностях и морали, можно услышать довольно противоречивые рассуждения. С одной стороны, люди признают важность христианского вероучения (в частности, по вопросам нравственности и морали), а с другой – относятся к этому, как к чему-то маловажному и не отвечающему современному образу жизни. Христианское учение о человеке, о его жизненных ценностях и принципах существования становится, таким образом, для значительной части современного общества определенным «грузом», который оно не желает нести. В результате такого отношения людей к законам христианской нравственности они начинают жить в состоянии «двойных стандартов», когда на словах человек – христианин, а в отношениях нравственности, морали и целомудрия ведет себя, как язычник. Все более погружаясь в мир собственных интересов и страстей, человек постепенно подпадает под их полное влияние и становится от них зависимым. С точки зрения христианского вероучения, становясь зависимым от страстей, человек теряет свободу и становится рабом греха. Церковь же призвана Самим Господом освобождать людей от этого духовного рабства, так как Сам Господь ради этого пострадал за человека. Таким образом, рассматривая данный вопрос с двух сторон – христианской и обмирщенной, – люди подходят к необходимости решения главной проблемы современности: сочетания в своей жизни учения Христа и Его Церкви с морально-нравственными реалиями существования сегодняшнего общества. На личном уровне это выражается в том, что каждый человек (особенно, если он исповедует себя как православного христианина) должен сделать выбор в пользу одной из сторон. Человек должен определиться, что для него важнее всего: слова Господа и Его учение, или искушения и пристрастия современного мира. Только искренно ответив самому себе на этот вопрос, человек может действительно начать путь к Господу, а не номинально считаться христианином. При этом необходимо, конечно же, понимать и то, что человек немощен по своей природе, а значит, он постоянно подвергается искушениям и соблазняется ими.

Данная работа представляет собой раскрытие поставленных тем с позиции православной нравственности, морали и аскетики. Она, мы надеемся, принесет пользу верующим людям, прежде всего, в части уяснения сущности, механизма развития и пагубности страстей для человека.

Сергей Милов

Согласно Божиему Откровению и учению Христианской Церкви история человечества начинается с жизни в райском саду. Именно в раю Господь Бог творит человека из ничего, наделяет его Своим образом и подобием, влагает в него душу живую и дух. Человек становится венцом творения, которое совершал Господь Бог в течение шести библейских дней. Священное Писание раскрывает нам это событие в следующих словах: И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1, 26–27). В следующей главе книги Бытия мы снова читаем об этом событии: И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою. И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал (Быт. 2, 7–8). В этих двух отрывках раскрываются многие аспекты самого первого этапа появления людей на земле. Из первого отрывка мы узнаем о том, что сотворению человека предшествовал совет Лиц Пресвятой Троицы, что уже характеризует акт творения человека, как серьезное и важное событие Божественного домостроительства мира. Раскрывая смысл данного совета, протоиерей Николай Малиновский пишет: «Это – совет в Самом триипостасном Боге, т. е. между лицами Святой Троицы, а не совет Бога с ангелами, «совет», можно полагать …не о сотворении только человека, но и о воссоздании его после имевшего последовать грехопадения Агнцем, закланным прежде сложения мира (1 Пет. 1, 20)»