Марина Столбунская - Убийство в провинции. Эпизод 2. Уединённые места

Дверь с лязгом захлопнулась у неё за спиной. Затравленным взором Лидия огляделась вокруг. Сердце сжалось от страха. Последние семь лет она жила только этим днём, прокручивала каждую его минуту в своей голове и воображала с точностью до мелочей, что сделает, а, переступив порог, растерялась.

Женщина обернулась на высокий бетонный забор с колючей проволокой и попятилась. Привычка так много значит. В заключении было тяжело, но понятно. А здесь? И дело не в безлюдном пустыре, на котором она оказалась, корни страха покоились гораздо глубже. Сумеет ли она вписаться в мир по эту сторону забора?

Глубоко вдохнув свежий весенний воздух, Лидия решительно сжала кулаки и зашагала по разбитой асфальтовой дороге в ту сторону, что указали ей охранники на КПП. Они уверяли, что в двадцати минутах ходьбы есть остановка, где можно будет сесть на автобус до города. Наткнуться на недоброго прохожего женщина не боялась, там, откуда она вышла, её научили, как постоять за себя.

– Тебя чего, никто не встречает? – казалось, они сочувствовали ей.

– Нет, – сухо отвечала Лидия, а мужчины окидывали её оценивающими взглядами.

В её родных краях весна наступала гораздо раньше, а здесь в конце мая только начинала пробиваться молодая трава. На колючем кустарнике, растущем вдоль дороги и усыпанном щебечущими воробьями, едва набухли почки. Птицы замирали, когда женщина подходила слишком близко, но не улетали, а, проводив её зоркими глазками-бусинками, заново заводили свои весенние трели.

Лидия зажмурилась. Солнце играло в прятки: то прячась за облаками, то выглядывая и слепя глаза. Ладно, что дождя нет, а то подошва на старых ботинках треснула. В глаза бросилась грязь на штанине потёртых джинсов, и женщина отряхнула её рукой.

Подойдя к полуразрушенной кирпичной остановке, она вгляделась вдаль. Ни машин, ни автобусов не было видно на горизонте. Женщина присела на щедро украшенную вырезанными именами, датами и пошлыми рисунками скамью, скрестив ноги и засунув озябшие ладони в карманы куртки, приготовившись к долгому ожиданию.

Ждать Лидия привыкла. Можно мучительно торопить время, накручивая нервы на барабан, но от этого быстрее оно не движется, скорее, наоборот, замедляет свой ход, смеясь в лицо нетерпеливому человеку. Однако стоит перестать его замечать, как минуты, часы и дни пролетают незаметно. Да и спешить ей некуда. Она на свободе, а это главное. Лидия улыбнулась, прикрыла глаза и подставила лицо ласковым солнечным лучам.

Приближающийся звук тарахтящего мотора заставил женщину встрепенуться. Она поднялась навстречу мчащемуся пазику. Автобус резко затормозил и фыркнул, двери с шипением распахнулись, и Лидия вошла в потрёпанный салон. Водитель бросил на неё мимолётный равнодушный взгляд и резко тронулся с места. Она едва успела ухватиться за поручень, чтобы не упасть.

Пройдя до конца автобуса, женщина устроилась на заднем сиденье, следуя приобретённой в колонии привычке контролировать пространство за спиной и не оставлять сзади места для манёвра, а глядеть опасности или неизвестности прямо в лицо. В салоне сидело несколько пассажиров. К окну привалился уснувший пьяный мужик. Бабка с корзинкой презрительно на неё косилась. Юноша украдкой кидал любопытные взгляды. Они, конечно, догадались, что она за птица.

– Бу! – выдала Лидия парнишке, когда он в очередной раз повернул голову в её сторону. Бабка подпрыгнула, испугавшись, и пробурчала себе под нос ругательство.

Женщина усмехнулась и уставилась в окно наблюдать унылый пейзаж, который не спасала даже весна. Автобус ехал, трясясь, вдоль грязно-серых полей и голых одиноких деревьев, что размахивали тонкими ветвями на ветру, будто больные туберкулёзом.

Поля сменились барачными постройками, а те, в свою очередь, передали эстафету облупившимся пятиэтажкам и гаражам. Начали попадаться тепло одетые люди в резиновых сапогах, с озабоченными лицами спешащие по своим делам. Ребятишки, словно воробьи на ветке, облепили ржавые и видавшие виды турники на детской площадке.