Владимир Харитонов - Тренер

«Дорога к славе прокладывается трудом».

Древнеримский мыслитель Публий Сир, 1 век до нашей эры.

Небольшой приволжский городок готовился к зиме. Земля вокруг многочисленных деревьев, растущих вдоль дорог и улиц, окуталась золотистыми листочками, словно покрывалом. А всего три месяца назад они изумрудной зеленью радовали глаз, украшая собою и без того живописное старинное поселение. Ночные заморозки сушат почву, облагораживая пожухшую траву хрустальными бусинками. Однако, днем всюду грязь и лужи. Впрочем, для конца ноября погода вполне обыденна. Осенний день короток, смеркаться начинает рано. Во многих домах уже после обеда загораются окна. Слабый свет электрических лампочек, пробивающийся сквозь стекло до земли почти не доходит. Одинокие пешеходы торопятся покинуть мрачные улицы и вернуться в свои теплые жилища. Дина кинула взгляд на висящие на стене ходики. «Шесть часов… Пора»,– подумала она, по привычке поправив очки с толстыми линзами и отложив в сторону учебники для седьмого класса. Домашнее задание почти готово, а непрочитанная глава о Великом Новгороде займет не более двадцати минут. Любимый предмет по истории не тяготил и не портил дневник плохими оценками. Впрочем, для Дины пятерки казались привычными по всем дисциплинам. В прихожей рубленого дома, принадлежащего матери, она одела старенькое серое пальтишко, резиновые сапоги и, приказав девятилетнему брату запереть за ней дверь, вышла на улицу. Дворняга Вега, привязанная на цепь возле входа в дом, выскочила из конуры. При виде маленькой хозяйки, энергично завиляла хвостом, выражая, таким образом, свою любовь и преданность. Крупная рыжая собачина четвертый год охраняла жилище, отгоняя лаем и злобным рыком непрошеных гостей. Девочка, проходя мимо, привычно коснулась ладошкой лохматой головы и ловко увернулась от грязных лап, которыми охранница, в порыве собачьего восторга пыталась обнять свою кормилицу. Она точно знала – девочка с бидончиком в руке принесет долгожданную еду. Вдогонку благодетельницы раздались негромкие собачьи подвывания, мол, торопись, я проголодалась.

Дина зябко передернула плечами, подняла воротник на пальто и быстрым шагом направилась в кафе «Отдых», расположенный в пятнадцати минутах ходьбы от дома. Спальный район, где она проживала, состоял из одноэтажных в основном деревянных домиков и назывался почему-то Поповкой. Он расположен в окрестностях железнодорожного и автомобильного вокзалов. В стародавние времена здесь стояла небольшая Успенская церковь, однако, владеющая значительным участком земли, облюбованной под строительство домов местными попами. Возможно, этот факт и дал такое странное название микрорайону. А по какой причине городские власти не провели уличное освещение, для местных жителей оставалось загадкой. Свет исходил только из окон плотно стоящих зданий, да немного от блеклой Луны изредка выглядывающей из-за плотных облаков. То тут, то там блестели лужи, покрытые тонким и ненадежным ледком. Девочка старательно обходила их стороной, иногда сворачивая с узкой тропинки на мокрую увядшую траву. Ей предстояло перейти железную дорогу, а дальше путь пролегал дворами пятиэтажных домов стоящих вдоль широкой улицы Островского. Пищевое заведение работало до девятнадцати часов и в конце смены можно забрать остатки неиспользованной пищи для не набалованной деликатесами собаки.

Старший повар Татьяна Николаевна, невысокая, полная пятидесятилетняя женщина встретила Дину приветливой улыбкой. А как могло быть иначе? Ведь проживала здесь же рядом на Поповке, можно сказать по соседству, более десяти лет считалась подругой Дининой матери Маргариты Борисовны Семеновой. Изредка заглядывала к ней в гости, чтобы выпить чашечку чая и поделиться городскими новостями.

–Как твоя мама, как ее здоровье? – обыденно поинтересовалась работница пищеблока.

– Мама работает, пока не болеет, – ответила Дина, подавая пустой бидончик под съедобные отходы.