Станислав Олейник - Трагедия оккупации

Про оборону и обстоятельствах сдачи Харькова в октябре 1941 года у нас почему-то говорят редко и невнятно, хотя речь идет о втором по величине городе Украины. Пожелтевшие сборники воспоминаний советских времен рассказывают об упорных пяти-шестидневных боях за удержание города. Сама собой напрашивается мысль: «Будь для обороны больше сил, Харьков не сдали бы никогда. Чем мы хуже Москвы, Ленинграда или Тулы?» Мысль патриотическая, но от истины далекая. Именно она лежит в основе предложений об учреждении знака «За оборону Харькова» и порождает сожаления о неполученном звании «Город-герой».

Источники посвежее смотрят на это иначе. Изданная к 350-летию города «Історія міста Харкова XX століття» об обороне в октябре 1941 года рассказывает по-научному сухо – всего пятью абзацами. В киевских изданиях вы не найдете и этого. В 900-страничном итоговом фолианте «Безсмертя. Книга Пам'яті України», выпущенном в 2000 году под редакцией главного фронтовика страны, народного депутата и члена КПУ генерала И. Герасимова, о боях на Харьковщине – три «тощих» абзаца. Самого Харькова не видно и в микроскоп. Зато оборона Донбасса и Сталино (Донецка) расписана на восьми страницах. Вот где, оказывается, решалась судьба войны и всей Украины – на берегах Кальмиуса, среди донецких терриконов. Зато Харьков и Харьковщину уже давно и целенаправленно «выталкивают» из истории войны.

Что же в действительности происходило возле Харькова осенью 1941 года? Что из написанного в книгах – миф, а что – реальность? О причинах быстрого выхода гитлеровцев на подступы к городу речь шла в материале «Черный сентябрь 1941-го» («Слобода» № 74, 15.09.2006).

Откроем пожелтевшие томики отредактированных воспоминаний «В боях за Харьковщину» и сборники испещренных многоточиями документов «Харьковщина в годы Великой Отечественной войны», которые уже 40 лет служат главными источниками информации о том периоде. Вы не догадываетесь, что стоит за многоточиями? Рука цензора вычеркивала негатив и все, что могло быть неправильно понято или неверно истолковано. «Неправильно думающими» и «некорректно пишущими» оказывались не только резавшие правду-матку солдаты-окопники, но и прославленные маршалы и партработники.

Пересказывать напечатанное не будем. Лучше впервые посмотрим на то, что в эти книги не вошло.

Полковник Н. Рудницкий, в 1941-м – начальник мобилизационно-экономического отдела Харьковского облвоенкомата:

– Харьковский военный округ не был приграничным, но подготовку к мобилизации мы начали до 22 июня 1941 года. 10 июня командующий округом генерал А. Смирнов по указанию правительства собрал в Чугуеве совещание командиров частей Харьковского гарнизона с участием облвоенкома Я. Маслова. Сообщив о сложившейся военной обстановке, он приказал привести в полную боевую готовность воинские части и мобилизационные планы.

20 июня в 7.00 Маслов поднял по тревоге весь личный состав областного и районных военкоматов. В облвоенкомате (Коцарская, 56) в присутствии начальника оргмобработы округа Шевченко он сообщил об обстановке и приказе командующего и отпустил собравшихся. Это было самое короткое совещание в истории военкомата. Все немедленно умчались на свои места выполнять приказ.

Опыт у нас был. До войны мы дважды частично выполняли мобилизационный план: в августе 1938-го – при комплектовании войск, направляемых для разгрома японцев у озера Хасан, и в сентябре 1939-го – при проведении больших учебных сборов с призывом военнообязанных и поставкой лошадей, повозок и автотранспорта. О том, что до начала войны оставалось менее двух суток, мы даже не догадывались.