Олег Узкоглазов - Ткач пульса

Космос не молчит. Он шепчет, поет, кричит – но мы, запертые в хрупкой скорлупе нашей планеты, слишком глухи, чтобы услышать. В 2007 году астрономы впервые поймали обрывок этого шепота: короткий, яростный всплеск радиоволн, пролетевший миллиарды световых лет, чтобы умереть в антеннах земных телескопов. Они назвали их быстрыми радиовсплесками – FRB. Миллисекунды энергии, мощнее миллиона солнц, без ясного источника. Магнетары? Черные дыры? Или нечто, чье имя мы не посмеем произнести? К 2100 году человечество, задыхающееся под тяжестью умирающей Земли, увидело в этих сигналах не загадку, а надежду. Или приговор?

Представьте себе мир, где небеса больше не голубые, а пепельные, где океаны отступают, оставляя соленые пустыни, а города тонут в песке и жаре. Человечество, как загнанный зверь, смотрит ввысь, к звездам, цепляясь за последние крохи ресурсов. Орбитальные телескопы, вроде «Горизонта», парят над планетой, их холодные линзы ловят свет далеких галактик, ища ответы. Но космос не торопится делиться секретами. Он смотрит на нас равнодушными глазами черных дыр, и его голос – эти странные, ритмичные всплески – звучит как предупреждение. Или как реквием.

Нина Коваленко, астрофизик с глазами, усталыми от бессонных ночей, стояла у истоков этой истории. В темной комнате обсерватории, где мерцали экраны, а воздух пах озоном и кофе, она уловила нечто новое. Серия FRB, исходящих из точки в трех миллиардах световых лет, не была хаотичной. Их ритм напоминал биение сердца, нейронные импульсы, живой разум. Нина, чья душа все еще носила шрамы от потери брата, астронома, погибшего в песчаной буре, почувствовала, как холод пробежал по спине. Это не просто сигнал. Это голос.

Ее открытие разделило мир. Военные увидели угрозу, религиозные проповедники – божественное знамение, ученые – шанс заглянуть за грань. Консорциум наций, собрав последние ресурсы, построил «Одиссей» – корабль, способный пронзить пустоту с помощью квантового туннелирования. Экипаж – Нина, нейробиолог Лиам Чен, инженер Сара Т1 и пилот Джакс, чьи шрамы скрывали тайну прошлого, – отправился к источнику сигналов, названному Пульсом. Они искали ответы, спасение, смысл. Но космос не любит гостей. И то, что ждало их в межгалактической тьме, не было ни машиной, ни богом, а чем-то живым, древним, равнодушным.

Пульс звал их, и они ответили. Но каждый шаг приближал их к краю, где звезды гаснут, а реальность рвется, как ветхая ткань. В пустоте что-то шептало, и этот шепот был старше света. Это была песня Ткача – и она станет их концом.

Нина Коваленко не спала четвертую ночь подряд. Ее глаза, воспаленные от бесконечного света экранов, казались стеклянными, отражая холодное сияние звезд за иллюминатором орбитальной обсерватории «Горизонт». Станция висела на высоте 400 километров над Землей, где небо не было больше голубым или даже пепельным, как внизу, а черным, как бездонная пропасть, усыпанная звездами, которые манили и отвергали одновременно. В тесной комнате управления пахло озоном от перегретых серверов, смешанным с горьким ароматом кофе, застывшего в металлической кружке на краю консоли. Нина сидела, сгорбившись, ее худые пальцы дрожали над клавиатурой, словно она могла вырвать из данных ответ, которого искала всю жизнь.

Экраны перед ней мигали, графики плясали, словно живые. Быстрые радиовсплески – FRB – были ее навязчивой идеей. Впервые их поймали в 2007 году: короткие, яростные импульсы радиоволн, пролетевшие миллиарды световых лет, чтобы умереть в антеннах земных телескопов. Мощнее миллиона солнц, но короче вздоха. Никто не знал, что их порождает. Магнетары, раздирающие себя в агонии? Черные дыры, шепчущие перед тем, как поглотить свет? Или нечто иное, чуждое, чего человечество еще не научилось бояться? Нина, чья жизнь была выстроена вокруг поиска ответов, чувствовала, как эти вопросы вгрызаются в нее, словно песок, который поглотил ее брата пять лет назад.