Константин Ищенко - ТАНЯ

Стоял поздний вечер. Было темно. Лишь пара фонарей, стоявших по разные концы улицы, разгоняли мрак, давая задержавшимся на работе прохожим возможность разглядеть дорогу домой. Дул уже по-осеннему холодный ветер, вороша сорвавшуюся с деревьев листву. Он подхватывал разноцветные упавшие листья и бросал их в оставшиеся после дневного дождя лужи. В лужах листья превращались в маленькие кораблики, которые по велению всё того же неугомонного ветра носились от берега к берегу, не в силах найти себе приют.

В это время я с друзьями сидел на лавочке вблизи детской площадки и болтал обо всем и ни о чем. Мне нравилось, когда мы вот так вечерами собирались после института и, сидя в темноте, когда глаза едва видят друг друга, говорили о спорте, политике, фильмах и, конечно, о планах на будущее. О чем ещё говорить, когда тебе только-только восемнадцать лет. Я знал, что когда нам надоест говорить, мы встанем и пойдём вокруг района наблюдать за тем, как по плохо освещённым улицам проносятся машины, как загораются и гаснут огни в квартирах горожан. И это будет очень замечательно. Но пока до прогулки время не дошло. Пока, застегнув свою тёплую кофту с капюшоном, Олег по прозвищу «Капюшон», прозванный так из-за любви к вещам с капюшоном, пересказывал очередной просмотренный им фильм ужасов.

– А потом она вошла в комнату, и тут из всех щелей полезли чёрные мелкие пауки. – рассказывал Капюшон. – Они стали взбираться по её телу, заползать в рот, нос, уши. Она закричала, побежала и, споткнувшись, упала в чан с серной кислотой, где её расплавило.

– Фу, блин. Что за хрень ты смотришь. – сказал Серега по прозвищу «Нос» из-за своего большого носа. – Мне потом эта дрянь сниться будет.

– Вот мне и снилась. – сказал Капюшон. – Всю ночь от пауков отбивался, а они все лезли и лезли.

– И ты решил, чтобы не страдать одному, пусть и другие пострадают? – спросил Нос.

– Ага. – улыбаясь, закивал Капюшон.

– Ах ты, да я тебя. – Нос по-дружески схватил Капюшона за шею и стал тормошить.

– Ладно, ладно. Сдаюсь. – запросил пощады Капюшон. – Давай про другой фильм расскажу.

– Нет уж, хватит. – запротестовал Нос. – Пусть лучше Рыжий расскажет что-нибудь. Ну как, Рыжий, давай.

Я стал соображать, чтобы такого рассказать.

– Я тоже про фильм расскажу, который смотрел на днях. – придумал я после размышлений.

– Надеюсь, это не ужастик, мне одного уже хватило. – сказал Нос.

– Ужастик. – огорчил я его.

– Ну вот. – вздохнул Нос. – Я из-за вас сегодня точно уснуть не смогу.

– Рассказывай, рассказывай. – требовал Капюшон.

Я встал с лавочки, набрал в грудь побольше воздуха и, как артист, выступающий на сцене перед зрителями, начал свой рассказ:

– В одном городе решили построить небоскрёб и оснастить его лифтами с искусственным интеллектом.

– Дай угадаю, интеллект сойдёт с ума и будет всех убивать. – перебил меня Капюшон.

– Да, но не перебивай. – попросил я и, сделав как можно серьёзнее рожу, продолжил. – Так вот, построили, значит, небоскрёб, установили в нем лифты. А вот вместо искусственного интеллекта гении-разработчики запихали в лифты мозг дельфина. И ими стал управлять дельфин.

– Погоди, погоди, чего? – чуть ли не падая со скамейки от смеха, произнёс Нос. – Лифт с мозгом дельфина?! Ха-ха-ха. Это точно фильм ужасов?

– Точно, точно. – сам едва сдерживаясь от смеха, заверил я.

Внезапно на детской площадке, что располагалась за моей спиной, раздался скрип качелей. "Странно, ведь детей уже нет на улице. Сейчас уже темно и холодно, чтобы гулять детям"– подумал я. Скрип повторился. По спине побежали мурашки. Я посмотрел на друзей, они тоже перестали галдеть, замерев, прислушивались.

– Пойдём посмотрим. – предложил я, разглядывая детскую площадку.