Светлана Критская - Там, где моя любовь

Две машины скорой помощи, включив свои тревожные сирены, пробирались по автобану через бесконечную пробку. Водители понимающе пытались освободить им проезд, одни притирали свои машины к обочине, другие жались к соседней полосе. Вероника сидела в такси в наушниках, слушала аудиокурс английского языка и украдкой вытирала слезы. На душе было скверно, настроение мрачное, она чувствовала себя опустошенной, одинокой и несчастной. Прошел год, как они расстались с мужем. Он попросил развод после 25 лет брака, она не удивилась и, казалось, легко его отпустила. Они уже давно жили как соседи, и его можно было понять. А три дня назад она встретилась с Аллой, которая частенько подбрасывала ей самые лучшие туристические путевки. Та только что вернулась из очередной поездки, и ей не терпелось поделиться новостями. Они выпили кофе и пошли прогуляться по парку.

Далеко впереди, обнявшись, шли мужчина и женщина. Женщина смеялась и что-то рассказывала, заглядывая мужчине в глаза. Он ей улыбался и иногда останавливался, чтобы поцеловать. Они выглядели влюбленными и счастливыми.

Но когда, оказавшись к ним поближе, Вероника увидела, что мужчина – это ее бывший муж, и обнимает он не какую-то незнакомку, а Ирину, ее самую близкую подругу, с которой она на днях делилась самым сокровенным, у нее в груди что-то оборвалось, сердце на миг замерло, а потом забилось, как раненая птица. Алла вовремя подхватила ее под руку и усадила на скамейку. Придя в себя, Вероника попросила подвезти ее до дома, там она отключила телефон и зарылась головой в подушку.

На следующий день ей все же пришлось открыть дверь, в нее стучали и непрерывно звонили. Это была Алла, она влетела в комнату и скомандовала:

– Так, дорогая, быстро встала и в душ. У меня для тебя сюрприз.

Вероника, зная свою подругу, недолго сопротивлялась и поплелась в ванную.

Выйдя из душа, она увидела на столе яркие конверты с логотипом знакомого турагентства, на кухне уже готовился омлет и шумела кофемашина.

– Через два дня ты улетаешь, – безапелляционно заявила Алла.

– Ты в своем уме? Я никуда не хочу лететь!

– А тебя никто не спрашивает, билеты и отель уже оформлены на твое имя, все оплачено. И если у тебя есть совесть, ты вернешь мне деньги. Вот сумма! – выпалила Алла, глядя на Веронику уничтожающим взглядом.

– А что я там буду делать одна? Лежать на пляже и разглядывать семейные пары, гадать, откуда они и как давно вместе? Ерунда полная.

– А это уже не мои заботы. Все, я пошла. Прилетишь – позвони!

– Во сколько у вас рейс? – спросил громко водитель, понимая, что пассажирка совсем не заинтересована беседой с ним.

Вероника посмотрела на часы.

– У меня посадка в 17.30. Надеюсь, успеем. – Она снова надела наушники, и таксист понял, что разговор окончен. Нет, она, конечно, хорошо относилась к людям, но именно водители такси действовали на нее удручающе. Подняв какую-то тему, зачастую политическую, они начинали философствовать, выдвигая свою точку зрения как догму. Им было все равно, что думает об этом пассажир и думает ли он об этом вообще. У нее почему-то никогда не хватало смелости остановить на полуслове такого горе-говоруна и сказать, что ей его рассказ совсем неинтересен. Поэтому наушники в ее ситуации – это спасение, и она опять углубилась в аудиопоток уже знакомых иностранных слов.

Подлетая к аэродрому, Вероника поняла, как же она ошибалась, ругая себя за эту поездку. Она смотрела в иллюминатор на ночной остров и любовалась. С высоты он сверкал разноцветными огнями, как будто кто-то разбросал на этом серповидном кусочке земли горсть драгоценных камней. У нее захватило дух от такой красоты и на глаза невольно навернулись слезы.

Здесь была неповторимая уютная греческая атмосфера во всем.

Сначала ее поразило море, то тихое и строгое, с четкой линией горизонта по утрам, то неистово бушующее по вечерам. Его изумрудные волны набрасывались на берег и омывали скалы, важно демонстрируя свое превосходство над ними. Наблюдая за этим поминутно меняющимся пейзажем, она думала о том, что море вот так же билось о скалы до ее рождения и останется таким же после. Вековая колыбель цивилизации… и ее, Вероникина жизнь, ничего нового к ней не добавит.