Павел Казанцев - Талиан. Тёмное фэнтези
© Павел Казанцев, 2020
ISBN 978-5-0051-3344-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Медленными движениями, словно ступая кончиками пальцев по хрупкому льду, он очистил мёртвое тело от синей гнили и проводил умирающую душу в лучший и наверняка существующий мир.
– Когда наступит ночь, мы все увидим тебя меж ярких звёзд. И ты станешь тем, кто будет судить и насмехаться над нами, над нашими глупыми и не правильными поступками. – прошептал один из маленьких богов над телом, которое буквально на глазах пожирали черви.
Он оставил на нём частичку своего волшебства, немного волшебной души и сделав пару шагов назад. Что-то вновь прошептал, чтобы никто не услышал.
Книга первая
Сто и одно сердцебиение назад
…я слышал, что у богов сердце бьется лишь раз в три долгих года…
Ⅰ
Прикасаясь к своей тихой груди, я всегда желал уловить тот самый момент, когда я могу почувствовать себя живым. Словно родившимся на этот свет от любви матери и отца. Но я лишь вспышка, каждый раз упускающая что-то более яркое.
Я не помню, где у истории моей жизни начало. Но я прекрасно помню, когда мы, бессмертные боги, впервые умирали…
Это был уже 302 год с моего рождения, люди как насекомые без остановки сражаются за свой маленький клочок земли, на котором могут существовать. Но граница меж двух столь разных миров медленно, но, верно, смещалась не в пользу человечества. Поглощая всё больше и больше пригодной для жизни земли, превращая её в кладбище.
Порой череда множеств ушедших жизней превращается в историю длинной в целую вечность, так и рождаются легенды на страницах книг. Так рождаются слова песен и места в которых скорбь – это улыбка из кусочков пускай и грязных, но всё-таки воспоминаний, пролетевших сквозь целую вечность. Вечность, которая вот-вот угаснет если ничего не предпринять.
Все устают, не так ли?
Итак, это континент Эндар, вечно пахнущий кровью и копотью, где вместо дождей со звёзд льётся вино.
Когда один мир вторгся в другой, древние и уже давно позабытые люди построили маяк прямо на пустоши, меж высоких белых скал. Грязный и чёрный, из грубых и острых камней. Он стал ориентиром, он стал стеной, разделяющей два сражающихся мира. Мира людей и тем который был за гранью их понимания. Мира, который как хищник, ранивший свою жертву и наблюдающий за ней, медленно-медленно шел по окровавленным следам и слизывал кровь с земли. Пока не упёрся в высокую грубую стену, которую не смог преодолеть.
Лишь рычание да протяжный вой поселились меж чёрных камней.
Так и началась война, между теми, кто желал пожрать всё живое и тёплое, и теми, кто уже задыхался от постоянного рычания и воя за высокой стеной. Увы, но хрупкий мир уже давно успел развалиться на части, бездонное небо дало трещину, поглощающую звезды. Ноги человечества утопали в грязи глубже и глубже с каждым новым днём. Высокая стена не стала решением, она стала лишь новым местом для упокоения сотен глупых юнцов, стремящихся стать героями для этого лживого мира. И именно поэтому что-то да стоило уже поменять.
Давно стоило.
Холодный ветер
302 год
20 дней
Небо, небо снова плачет.
Холодный ветер щиплет кожу, он так редко появляется тут. Это острова за морем дышат, они холодные и дикие.
Где-то там, за чёрным небом, где-то там меж диких волн. Ветер раз в год касается высоких деревьев и срывает с них лепестки, похожие на лёд. На целых двадцать дней дождь прекращает лить, а с неба на землю летят не то листья изо льда, не то снег.
Вместе с холодным ветром и дрожью замерзающей земли пронесся звон всех тридцати семи столичных колоколов, объявляющих начало первого божественного похода за стену с маяком к далёкой крепости, внутри которой бьётся сердце живого и хищного мира. Слизкая оболочка поглотившая мрамор древнего замка и источающая смрад на окружающие её земли. С каждым днем, с каждым импульсом пропускающая через себя демонов, пожирающих себе подобных, и тех, кого не описать простыми человеческими словами. Путь к этой крепости лежит через северную покрывшуюся гнилью пустошь, где каждый сантиметр уже раскалывающейся серой земли был наполнен изголодавшимися тварями, желающими вновь отведать человеческого мяса.