Синтия Хэнд - Свободная

Пролог

Сначала я осознаю, что меня окружает темнота. Как будто кто-то выключил весь свет. Я прищуриваюсь, стараясь рассмотреть хоть что-нибудь, но ничего не выходит. Затем осторожно прощупываю пол и понимаю, что он идет под уклон. Я невольно отшатываюсь назад, но нога натыкается на что-то твердое. Замерев, я стараюсь восстановить равновесие. И прислушиваюсь.

Откуда-то сверху доносятся тихие голоса.

Мне еще непонятно, о чем это видение, где я нахожусь, что должна сделать или от кого прячусь. Но можно не сомневаться, что я именно прячусь.

И что случилось нечто ужасное.

Судя по всему, я плачу. Из носа течет, но я даже не пытаюсь вытереть лицо. Я вообще не двигаюсь. Мне страшно. Можно было бы призвать венец, чтобы обезопасить себя, но тогда меня точно обнаружат. Вместо этого я сжимаю кулаки, пытаясь побороть дрожь. Темнота надвигается, окутывая меня, и мне приходится впиться ногтями в ладони, чтобы не поддаться нахлынувшему желанию призвать венец.

«Успокойся, – говорю я себе. – Не нервничай».

И позволяю тьме поглотить меня.

Добро пожаловать на ферму

– Как ты, Клара?

Я резко прихожу в себя посреди спальни. Вокруг ног разбросаны журналы, которые, видимо, выпали из рук, когда меня посетило видение. Воздух обжигает легкие, мышцы напряжены так, будто я только что пробежала марафон, а глаза режет от света, проникающего сквозь окно. Моргнув, я поворачиваюсь к Билли, которая прислонилась к дверному косяку моей спальни с понимающей улыбкой на лице.

– Что случилось, малышка? – не дождавшись ответа, спрашивает она. – Ты получила новое видение?

Я делаю глубокий вдох.

– Откуда ты знаешь?

– Мне они тоже приходят. К тому же большую часть своей жизни я общаюсь с людьми, у которых появляются видения. Так что я научилась определять это по выражению лица.

Она обхватывает меня за плечи и усаживает на кровать. А затем опускается рядом и ждет, пока мое дыхание замедлится.

– Хочешь поговорить об этом? – наконец спрашивает она.

– Пока не о чем говорить, – отвечаю я. – Но, возможно, мне все равно стоит тебе рассказать?

Видения появлялись все лето, с того момента, как я отправилась в Италию с Анджелой. Но до сих пор в них не было ничего, кроме темноты, ужаса и наклоненного пола.

Билли качает головой:

– Нет. Поделись со мной, если это поможет тебе успокоить душу. Но я считаю, что видения – это сообщения, которые передаются именно тебе и предназначены только для тебя.

Меня радует, что она так спокойно относится к этому.

– Как у тебя это получается? – интересуюсь я через минуту. – Как ты можешь продолжать спокойно жить, зная, что случится нечто плохое?

В появившейся на ее лице улыбке отражается боль. А затем она кладет свою теплую смуглую руку поверх моей.

– Нужно научиться находить то, что сделает тебя счастливой, малышка, – объясняет она. – Находить то, что придаст твоей жизни смысл. И держаться за это. А затем постараться перестать беспокоиться о вещах, которые невозможно контролировать.

– Знаешь, это легче сказать, чем сделать, – вздыхаю я.

– Ну, если потренироваться, то все получится. – Она хлопает меня по плечу, а затем сжимает его. – Пришла в себя? Готова попробовать?

Я натягиваю улыбку на лицо.

– Да, мэм.

– Отлично, тогда за работу, – шутливо говорит она.

Я вновь приступаю к упаковке вещей, чем и занималась до того, как на меня обрушилось видение, а Билли берет скотч и принимается заклеивать собранные коробки.

– Знаешь, когда-то я помогала твоей маме собирать вещи для Стэнфорда. В тысяча девятьсот шестьдесят третьем году. Мы тогда жили в маленьком домике на берегу моря в Сан-Луис-Обиспо.

«Я буду скучать по Билли», – думаю я, пока она продолжает свой рассказ. Глядя на нее, я очень часто вспоминаю о маме. Не потому, что они похожи – если не считать высокого роста и красоты, – а потому что у Билли, как у лучшей маминой подруги, за сотню лет накопилось множество смешных и печальных историй. Как эта, о сборах в Стэнфорд, или об ужасной маминой стрижке, или о том, как она подожгла кухню, пытаясь приготовить бананы фламбе

Следующая страница