Лиза Гамаус - Свекровище 2

ЧАСТЬ 2

ГЛАВА 1.

Вечер в ресторане

Ресторан очень хотел, чтобы у людей рождались ассоциации о существовавшей когда-то огромной стране, непохожей ни на одну другую на протяжении всей человеческой истории. Когда-то это здание на ВДНХ было павильоном «Шелководства», сейчас же от оригинального здания осталось немного: общий периметр застройки и фасадная часть с оригинальной лепниной. Над центральным входом красовался фирменный логотип ресторана с изображением «Чайки», самым красивым отечественным автомобилем времён СССР.

Для Марины Витальевны этот автомобиль не был просто каким-то символом давно минувшей жизни в исчезнувшей с карты страны, она сама не раз на нём ездила с мамой, а уж мама на нём колесила во все стороны. Ноги на заднем сидении можно было вытянуть полностью, а нарзан в стакане практически не плескался во время движения.

Они сидели с Петром Ильичом, или с Ильичом, как она его называла, у колонны с отделкой под тёмный мрамор. На фоне тёмных колонн белая лепнина под потолком с советской символикой отлично оттенялась. Особая красота интерьера, пусть и далёкая от того, как было на самом деле, придавала атмосферности. Марина Витальевна знала Ильича с самого детства, они, можно сказать, выросли в одном дворе.

– Ну вот, – сказал он, отодвигая тарелку с недоеденным десертом, – Ты почти ничего не рассказала о себе. Только про дачу эту самую… А как же всё остальное?

– Что «остальное»? – Марина подняла на него взгляд, – Жизнь идёт, Ильич. Ничего особенного.

– Не верю. Ты всегда умела делать вид, что ничего не происходит, даже когда всё рушится. Помнишь, как в детстве, когда у тебя сломалась та самая говорящая кукла с закрывающимися глазами…

– Ах, оставь, – она махнула рукой, но губы дрогнули. – Какое детство? Всё это было так давно…

– Для меня – нет, – он наклонился чуть ближе, и в его глазах вспыхнуло что-то настойчивое. – Я помню многое. И Марусю твою помню.

Марина замерла.

– Зачем ты об этом?

– Просто… – Он потянулся за бокалом, делая вид, что это неважно, – Мне всегда было интересно, как ты это пережила. Тогда все шептались, а ты… ты будто даже не заметила.

– Я заметила. Ещё как заметила, – голос её стал тише. – просто не хотела показывать. Дома было тяжело.

Пётр Ильич вздохнул.

– Ты всегда была сильной. Может, поэтому… – он запнулся, словно подбирая слова, – Может, поэтому мне всегда хотелось быть ближе к тебе.

– Да брось, у тебя был счастливый брак, сын учёный, доктор наук. Сколько лет уже прошло со смерти Зои?

– Четыре года почти. Время летит. Я часто о тебе думаю.

Марина откинулась на спинку стула, изучая его лицо.

– Ты о чём это?

– О том, что мы уже не дети. И что… – он улыбнулся, но в этот раз улыбка была нервной, что, может, нам не стоит терять время.

Она понимала, к чему он клонит. И хотя в его словах не было ничего неожиданного, внутри что-то сжалось.

– Петя, – осторожно начала она, – ты хороший человек, состоятельный, самодостаточный, предприимчивый, с тобой не скучно. И мне приятно, что мы снова общаемся. Но…

–Но?

– Но я не готова. Не сейчас.

Он кивнул, будто ожидал этого, но в уголках его глаз мелькнула тень разочарования.

– Потому что Роман? Неужели до сих пор он ещё что-то для тебя значит?

– Не только, – она опустила глаза, – просто… мне нужно время.

Он хотел что-то сказать, но вместо этого лишь протянул руку и накрыл её ладонь своей.

– Хорошо. Я подожду. Не знаю, сколько я смогу ждать, так как мне не тридцать и не пятьдесят. Как и тебе. И каждый год уже не похож на предыдущий. Мы можем путешествовать по миру на огромном круизном корабле, можем пожить на каком-нибудь курорте и поправить здоровье и нервы. Мне не хочется одному. С тобой, я знаю, будет интересно.

Марина не ответила. Но и не отняла руку. В принципе, Ильич был неплохой партией. Возможно, её последней партией. Это её и останавливало.

Она смотрела неотрывно чуть выше своего собеседника – на колонну, чтобы ла за его спиной. А Ильич как раз смотрел на неё, и взгляд его был слишком внимательным – будто он видел не только её лицо, но и все те мысли, что крутились у неё в голове.