Лиза Гамаус - Свекровище

Утро начиналось как обычно: кофе, Машке какао, яйца, творог, сыр, ржаные тосты, салатик, немного отварного мяса, приготовленного с вечера. Маша, уткнувшись в тарелку, выковыривала вилкой кусочки авокадо, которые подбирал Игнат.

– Ты опять? – строго спросила Ольга дочь, – быстро всё съела и одеваться!

Маша была не в духе с самого утра, вопрос с лагерем висел на волоске. Свободных мест не было, она находилась в резерве. Неужели придётся остаться в городе, когда все уедут?

Быстро запихнула в рот, что осталось в тарелке, допила какао. Хоть какао сладкое, и то хорошо, а то мама вообще на даёт ни сахар, ни конфеты, приходится за паршивые леденцы давать Егору списывать.

– Лагерь подтвердил место, – Ольга положила перед Игнатом распечатку, – отъезд второго июня. Не забудь зайти за купальником и остальным барахлом в пункт выдачи. Всё пришло. Зайдёшь?

Маша тут же повеселела. Она едет!

– «Морская звезда» или «Нептун» я не понял, – спросил Игнат, бросая взгляд на распечатку.

– «Звезда», в «Нептуне» оставила заявку на август.

– Ок. Заеду. Оплачено?

– Конечно. Плитку в ванную пришлю позже, может, что-то другое выберем.

В их старой арбатской квартире предстоял ремонт.

Игнат нахмурился, переваривая информацию вместе с тостом.

– Мама вчера звонила…

Ольга замерла с чашкой в руке.

"Опять. Каждый раз, когда мы что-то решаем, она появляется, как чёрт из табакерки. И ведь не предложит ничего взамен – только критикует. Как будто у неё патент на материнство."

– Ну и?

– Говорит, что лагеря – это сплошной вред. Дети там друг друга учат бог знает чему, особенно ночью. Все из разных семей, типа, не просчитаешь.

Кофе в Ольге забурлил, от одного взгляда в чашку.

"Ага, конечно. Потому что лучшее воспитание – это сидеть с бабушкой, слушать, как она поливает грязью всех вокруг, и учиться, как правильно ловить мужиков на пенсии. Идеальная программа развития для восьмилетней девочки."

– Твоя мать, конечно, большой эксперт в воспитании, – она поставила чашку так, что блюдце звякнуло, – особенно учитывая, что её главное достижение – три мужа и поиск четвёртого вместо помощи с внучкой.

– Оль! – Игнат бросил взгляд на Машу, но та уже привычно закатила глаза.

"Да, да, не при ребёнке. А то вдруг дочь узнает правду о своей святой бабушке. Лучше пусть думает, что блинчики – это верх семейной заботы."

– Я люблю бабушку, – вставила девочка, – она печёт блинчики с вареньем.

– Да кто ж сомневался! – сквозь зубы процедила Ольга, – Белая мука, сахар, варенье, ещё дрожжи небось добавляет… Лучше бы яблоко дала.

"Они не просто вредные – они пропитаны её сладким ядом. Каждый блинчик – как намёк: «Вот видишь, Машенька, я добрая, а мама тебе даже сахара не разрешает». Хорошо, хоть Игнат не поддерживает её напрямую… но и особо ей не противоречит. Как всегда."

– Яблоки не такие вкусные, – фыркнула Маша.

Игнат вздохнул и встал, вытирая салфеткой губы.

– Ладно, хватит. Маш, одевайся, провожу тебя в школу.

Когда дверь за ними закрылась, Ольга убрала посуду и плюхнулась перед компьютером. Монитор загорелся, отражая её сжатые губы.

«Опять Марина Витальевна… Как будто у неё нет своих дел. И ведь звонит Игнату втихаря, нет бы мне напрямую, так мол и так, я считаю, что… Мне боится звонить, потому что я её в очередной раз пошлю. Пока вежливо, но дождётся, рыжая».

Ольга резко ткнула в клавиатуру, запуская рабочий чат. Мысли упрямо возвращались к свекрови, мастерице подлить горяченького для собственного удовольствия, не иначе.

«Надо бы позвонить Наталье… Может, и у неё та же история с Гришкой. Не сомневаюсь. Но она податливая, как пластилин. С ней кашу не сваришь. Ей, правда, родители здорово помогают с детьми, так что она в Рыжей не особо нуждается. В прошлый раз за ужином смотрела на меня, как будто я у неё серьги украла бриллиантовые. Опять, наверное, ей хвост накрутила, наша несравненная. Ладно, позже».