Каролина Рина - Судьба династии Фортиа

Визардания – королевство, поделенное на множество земель. Хартвилль – столица священной земли Фортистерра. 1375 год от падения звезды. Или 15-й от воцарения нового правителя династии Фортиа.

Потемневшие от пыли оконные стекла выходили на узкую городскую улицу, заставленную домами так, что там яблоку было негде упасть. Ее называли Улица одного человека. Как раз потому, что иначе как в одиночку по ней невозможно было пройтись. Леон долго смотрел в окно на соседнее задание из грубого серого камня. Крыша его уже несколько месяцев как угрожающе пошатывалась от каждого порыва ветра. Деревянные доски ее скрипели и постукивали. «Интересно, когда она уже развалится» – подумал Леон. Но с момента его переезда сюда, несколько месяцев назад, крыша из старых гнилых досок продолжала проявлять чудеса стойкости. Не сломалась она и теперь. Ветер утих. А из соседней комнаты раздался слабый голос.

– Леон, дорогой.

Молодой человек вскочил из-за стола, где он сидел, сцепив руки, и бросился на зов. А на вид и не скажешь, что ему было всего только двадцать пять лет. Ведь на лбу его уже выступили первые морщины, а в темных волосах, если приглядеться, можно было различить седину. Руки его были грубыми и обветренными, как у старика. Одевался он старомодно: рубашка, короткие брюки, кожаный камзол с длинными полами и на крючках вместо пуговиц, шпага в потрепанных кожаных ножнах. Все навевало мысли о костюме десятилетней давности. И только глаза Леона выдавали в нем его настоящий возраст. Они все еще горели интересом к жизни. В его серых глазах отражалось желание бороться, желание победить.

Леон вышел в соседнюю комнату. У дальней стены стояла узкая кровать, накрытая толстым покрывалом. Не сразу можно было заметить, что под покрывалом лежала девушка с бледным болезненным лицом и длинными светлыми волосами, разбросанными по подушке. Леон поспешил к ней, встал на колени перед кроватью, оказавшись над самым лицом девушки. Она подняла на него прекрасные голубые глаза, выражавшие усталость и нежность одновременно.

– Аннис, тебе лучше?

Голос молодого человека излучал теплую заботу. Девушка улыбнулась.

– Да, уже все прошло. Принеси мне, пожалуйста, мою корзину с вещами. Я закончу штопать. Ведь завтра праздник. Негоже надевать порванные вещи.

– А где Эбба? Разве она не должна была сделать за тебя всю работу?

– Она выходила на рынок купить продуктов. Видимо, задержалась.

– Это ее обязанность, помогать тебе. Для чего нужна служанка, если ты все равно вынуждена тратить силы на домашние дела?

– Мне уже лучше, Леон. Не беспокойся. Я сейчас встану.

Она попробовала подняться. Лицо ее побледнело еще сильнее, и она без сил опустилась обратно на подушку.

– Даже не думай вставать! – приказал Леон и натянул край покрывала повыше, укутывая девушку. – Ты принимала лекарство сегодня?

– Да.

– Когда ты обманываешь, у тебя щеки розовеют.

– Я не…

Леон уже встал и обшарил рукой содержимое ящика тумбочки, стоявшей рядом.

– Но тут ничего нет. – удивился он.

– Просто…

– Сколько дней ты уже не принимаешь его?

– Неделю или две.

– Ты с ума сошла! Я сейчас схожу в аптеку. Жди меня здесь. Не вставай с постели.

– Но, дорогой…

Леон вышел и вернулся уже через несколько секунд.

– А куда делись все наши деньги? Я же точно помню, еще вчера, возвращаясь из воинской части, я заглянул в этот твой сундучок на шкафу. Там было десять серебряных монет. Я думал нам хватит до того дня, когда мы с отрядом пойдем требовать наше жалованье к начальнику. Правда, в прошлом месяце он уже сказал, что денег нет. Якобы все средства уходят на подготовку к войне с Калерией…

– Понимаешь, сегодня мне сообщили, что налог подняли. Отыне мы должны платить на треть больше прежнего. Да еще и за продуктами нужно было сходить.

Аннис говорила это с таким виноватым выражением на лице, будто сама и подняла этот налог.

– Подняли налог? – возмутился Леон больше прежнего. – Мне уже более шести месяцев не платили жалованье. А теперь они поднимают налоги. Должна быть совесть у этих… Кто там отвечает за казну?