Алёна Цветкова - Старшая сестра его величества. Власть. Часть 2

- Ваша светлость, - портовый нотариус, пересчитав деньги и спрятав их в ящик стола, поднял на меня взгляд, - я должен предупредить, что корабль остался без команды. Они все ушли со своим капитаном.

- Ничего страшного, - улыбнулась я в ответ. - Я задержусь в Беломорье на несколько дней и сама наберу людей...

- Вы можете остановиться в постоялом дворе моего брата, - кивнул нотариус, - это приличное место. Если хотите, я дам сопровождающих, и вас проводят.

- Очень любезно с вашей стороны, - согласилась я. - Мой муж отправляется по поручению его величества с первым же кораблем, и ваша помощь очень кстати.

- Я могу и задержаться, - оскалился Адрей, хватая меня за локоть с такой силой, что я еле сдержала крик.

- Ваша светлость, - теперь нотариус смотрел на него, - вы сами вправе решать, как поступить, но, если вам интересует мнение человека отработавшего в порту больше двадцати лет, то я посоветовал бы вам не тянуть с отправкой. Сезон ветров начался, а значит суда со всего северного побережья прямо сейчас полным ходом идут в Аддию. В порт вернуться только те, которые связаны незавершенными контрактами. И только для того, чтобы закончить погрузку или разгрузку. Следующие пару месяцев у нас будет довольно пусто... Мало какой капитан рискнет отправиться в путь в это время года.

Адрей нахмурился, но кивнул. Как бы он не делал вид, что ему плевать на приказы Грегорика, но рисковать головой, чтобы доказать слабость короля — глупое занятие. А Адрей не был глупцом... теперь я знала это совершенно точно. Просто он умело притворялся, играя с отцом в его же игры.

Но и просто так уйти Адрей не мог. Ему просто необходимо было напоследок устроить мне какую-нибудь мерзость.

- Значит я не стану задерживаться, - согласно кивнул он. - Но в таком случае мы вынуждены отказаться от вашего предложения. Да, дорогая?! - он предупреждающе стиснул мой локоть так сильно, что мои пальцы мгновенно онемели, а на глазах выступили слезы. Я открыла рот и попыталась ответить, но от боли пропал голос, и я просто кивнула. - Скажу по секрету, - продолжал он, - моя супруга обожает проводить ночи в самых злачных местах. И если в подскажете, где у вас в Беломорье проводит ночи самая разбитная матросня, то я сам отвезу туда свою супругу. Я, знаете ли, имею слабость потакать ей в маленьких женских капризах. Да, дорогая?! - угрожающе прошептал он мне на ухо... И снова сжал пальцы.

Я была уже на грани обморока. И вынуждена была снова кивнуть, соглашаясь с теми гадостями, которые он говорил. Ничего, билась в виске одна мысль, пусть он только уедет, я переберусь в другое место. Пусть только он уедет и оставит меня.

До портового кабака Адрей довез меня на наемной карете. Всю дорогу он довольно улыбался. А я с большим трудом удерживала себя в сознании. Локоть, который сжимал мой муж в портовой администрации распух так сильно, что ткань платья натянулась, давила на кожу и причиняла дополнительную боль. Все тело, так и не отошедшее от ночных забав супруга, ныло. Меня стало слегка знобить, вероятно, поднялась температура. Мне бы сейчас несколько дней отлежаться в тишине и покое, но надо было выдержать еще одну, последнюю битву. Пусть только Адрей уедет, шептала я как заведенная, пусть только оставит меня одну.

- Все, Абрита, приехали, - злобно оскалился он и, толкнув дверцу кареты ногой, приказал, - выметайся.

- Но мои вещи, - растерялась я, - и деньги. У меня с собой ничего нет.

- Ничего, - расхохотался Адрей и кивнул в сторону кабака, - мужиков там много, заработаешь. Тебе не привыкать. А если не сдохнешь, то можешь пожаловаться на меня императору.

Я не собиралась выходить из кареты. Я знала: стоит мне оказаться снаружи, меня уже ничего не спасет. Адрей просто уедет, бросив меня одну. Тайка и Южин, единственные мои люди в обозе, остались в трактире за городом. Как я сразу не догадалась, что угрозы Адрея совсем не шутка, не попытка напугать меня, не месть за те унижения, которые он по его мнению испытал по моей вине? Меня заколотило еще больше. Надо было признать, я очень сильно недооценила супруга, записав его в глупцы и слабаки. Но глупой и слабой оказалась я сама.