Иван Тополев - Спящая красавица

1.

Стоял февральский жгучий мороз. Ветхие дубы на краю старого кладбища потрескивали стволами, распугивая ссутулившихся грачей. Маленькие черные глазки птиц, бегали, наблюдая сверху, как идет работа. Погода стояла солнечная и тихая, скрежет и стук ломов и лопат, разносился эхом по всему кладбищу, уносясь куда-то в покрытое снегом безжизненное поле. Можно ли себе представить более веселую и вдохновляющую работу, чем работа могильщика? Пожалуй нет. Даже теперь, в субботу, несмотря на лютый холод и окаменевшую землю, здесь все кипело, лились шутки и смех. Со стороны это могло бы показаться весьма невежественным, но работяги плавали в этом уже не первый год и копать ямы была для них такая же работа, как работа водителя или инженера. Были здесь и свои плюсы: свежий воздух, тишина, неплохая оплата и даже возможность карьерного роста. На рыдающих они уже давно не обращали внимания, лишь Илья, здоровый детина в два метра ростом с лысиной, в свои двадцать пять, и лохматой бородой, все еще не мог привыкнуть, так как попал в бригаду только пару месяцев назад.

– Скоро вольешься. – говорили те двое. – Мертвых нечего боятся, бояться следует живых.

Илья попал в бригаду сразу после тюремного заключения, семь лет он пробыл в местах лишения свободы за нанесение особо тяжких телесных повреждений сотруднику полиции, а точнее двум. Он не любил вспоминать то происшествие, и считал его безрассудным со своей стороны. Это было жаркое лето, он закончил школу и подал документы на сварщика, так как видел в этом ремесле смысл своей жизни. До учебы оставалось меньше недели, когда он вместе с друзьями отдыхал в парке, остужая раскаленную под солнцем голову прохладным пивом. В метрах десяти от их лавки, мирно спал старичок, видимо слегка перебравший, и двое патрульных заострили на нем свое внимание. Началась возня, старичка стали вязать, и в этот момент забрало у Ильи упало, он ринулся к полицейским и загородил беднягу спиной.

– Он просто спал, я отведу его домой. – сказал он, но его слова были не убедительны и вместо старика, стали крутить Илью.

Уже в восемнадцать он обладал неимоверной силой и против двух хлюповатых сотрудников, вышел настоящим Гераклом. Он не хотел никого бить, но несколько ударов дубинками пробудили в нем зверя. Когда он остыл, на траве лежало два скорчившихся тела.

Ему дали восемь лет, год срезала амнистия, и после выхода он совсем потерялся, не знал куда податься и куда идти. Уголовников не особо приветствовали на государственных работах, навыков у него особых не было, но была сила, и он попал в бригаду могильщиков. Не сказать, что ему нравилась работа, но он потихоньку привыкал, и после заключения, рад был даже этому.

Бригадиром в их небольшой компании был дядя Саша, жилистый невысокий мужичок с сизым большим носом и седыми усами. Он поддерживал в бригаде дружественную атмосферу, знал когда нужно пошутить, когда поругать, не злоупотреблял своей маленькой властью и был крайне справедлив. Также он любил выпить, но делал это строго после работы, и даже в такой мороз, имея в рюкзаке бутылку водки, терпеливо ждал, когда яма будет выкопана по всем стандартам. Он работал не меньше остальных, но за организацию и контроль качества брал свои бригадирские.

Дядя Саша пыхтел сигаретой усевшись на холодной лавочке, принесенной сюда специально к завтрашнему дню, и наблюдал, как подымается пар над мокрыми от пота головами работников.

– Может хватит? – спросил Василий. Это был полноватый мужичек средних лет, с мраморно бледным лицом и кепке, которую никогда не снимал.

– Два метра есть? – спросил Саша, и взяв мерную палку подошел к могиле.

Стандартный размер могилы был два на полтора метра и два метра в глубину. Дяде Саше не требовалась мерка чтобы определить размер, но он дотошно перепроверял себя.

– Еще на лопату. – ответил он, опустив палку и выпустил в воздух клуб едкого дыма. – Ты Вася вылазь, прибирайся, мы с Ильюхой докопаем.