Марина Гостневская - Соляная долина

Большой промысловый корабль острым носом разрезал морскую гладь.

Небо казалось серым, низким, тяжелые дождевые тучи висели у самой воды, задевая массивным брюхом редкие пенистые гребни. Свинцовые волны убегали за размытый горизонт и где-то вдалеке перемешивались с серым небом. Пронизывающий ветер неожиданно стих, в воздухе повисла звенящая и какая-то напряженная тишина.

Через несколько дней у Эрни завершался первый в его жизни промысловый сезон. Неопытного парня на траулер притащил родной дядька – бывалый моряк, всю жизнь проходивший на рыболовецких судах. Когда племянник вернулся из армии, морской волк взял шефство над молодым раздолбаем и устроил его к себе на судно с романтичным названием «Тайфун». Нечего парню по улицам шататься, пора деньги зарабатывать и кормить ораву младших братьев и сестер.

Папаша Эрни пил по-черному, сколько тот его помнил. В перерывах между пьянками заделывал новых детей и снова уходил в продолжительный запой.

Однажды глава семейства знатно нажрался и завалился под колеса многотонного погрузчика. Руководство завода отказалось выделять средства на похороны, и страховку по потере кормильца семье тоже не выплатили. Погибший был мертвецки пьян и грубо нарушил технику безопасности.

Главу семейства закопали у забора, как бездомную собаку, а для Эрни с его многочисленными братьями и сестрами наступили тяжелые времена: семья стремительно уходила на самое дно нищеты.

От голодной смерти непутевое семейство спас дядька-моряк, родной брат матери. Он помогал племянникам деньгами, иногда приносил замороженную рыбу или морепродукты. У Эрни до сих пор перед глазами стояла вонючая кастрюля, в которой плавали рыбьи головы. А мать гордо называла несъедобное варево ухой.

В армии парень наконец-то отъелся. Пока сослуживцы брезгливо воротили носы от селедки с картошкой, Эрни наворачивал армейскую жратву за обе щеки и был на седьмом небе от счастья.

Спустя два года парень вернулся домой заметно повзрослевшим.

Мать все также трудилась прачкой, а на грязной кухне сидела свора голодных братьев и сестер. К удивлению Эрни, за время его отсутствия в семье прибавился еще один младенец. Папаши нового ребенка на горизонте не наблюдалось, а очередной плод материнской любви хотел есть каждый день, так же как и все остальные члены семьи.

В это же время на горизонте опять появился дядя с мешком замороженной рыбы. Он посмотрел на ораву полуголодных детей и забрал Эрни с собой на промысел.

Мечты молодого парня о морских далях, захватывающих приключениях и красивых городах вдребезги разбились о кишки выпотрошенной селедки. Именно в отсек с романтичным названием «кишкодер» направили неопытного новобранца на стажировку. Целыми днями Эрни стоял за длинным железным столом с такими же горемыками и потрошил сырую рыбу. Холод, сырость, рыбная вонь, хронический недосып и бесконечные рыбные кишки – вот и все, что он мог вспомнить из длительного морского путешествия.

Уже через месяц нескончаемых вахт Эрни напоминал зомби и хотел выброситься за борт от усталости. А еще проклинал тот день, когда взошел на палубу корабля.

Но потом он собрал волю в кулак и продолжил с остервенением потрошить селедку, считая дни до возвращения домой. Парень твердо решил, что на рыболовецкое судно больше не вернется. И еще очень пожалел, что плохо учился в школе и не оставил себе даже маленького шанса для лучшей жизни. Ну ничего, он вернется на берег, получит приличную рабочую профессию и будет вспоминать кишки селедки, как страшный сон.

Серая махина, бороздившая океан, была не просто траулером, а настоящим плавучим заводом по переработке и упаковке пойманной рыбы.

Когда улов вытаскивали, рыба вместе с морской водой вытекала в специальный желоб. Затем ее сортировали, и подходящие экземпляры поступали в головоруб, где им мастерски сносили башку. Потом в бой шли кишкодеры, затем с рыбы срезали филе в специальной машине и отправляли на обработку и упаковку. Коробки с расфасованной рыбой складывали в трюме в огромный морозильник.