Евгений Енин - Случайностей не бывает
Схема Черной ветки метро-3
Красносельская (частично) – Щедро-Ядовая – Хованщина – Малюты Скуратова – Загробская – Гнилая Речка – Умертвинская-Ямская – Кагановича – Конечная.
Артем сел в вагон на Кропоткинской и сразу уткнулся в телефон.
Wi-Fi, раздаваемый от щедрот московского метрополитена, формально был, стартовая страница с новостями из жизни мэра грузилась, а страница из журнала Maxim – нет. Так что одним глазом он поглядывал в экран, одним – вокруг. Вдруг что-то поинтереснее Maxim’а обнаружится.
Пока обнаруживалась смесь из бомжей и мамочек с детьми, едущих с елки, судя по одинаковым коробкам в руках детей.
Ближе к Чистым прудам мозг постучал Артему в изнанку лба и предложил угадать, что не так. Артем оглянулся. Вагон был, проще сказать, пуст. Он сам, спящий бомж в одном конце и целующаяся парочка в другом. Внимания на окружающее пространство они не обращали никакого, как и Артем до этой секунды.
На Красных воротах вышла парочка.
На Комсомольской выскочил внезапно проснувшийся, будто его шилом укололи, бомж.
Артем включил в телефоне камеру и сделал панораму пустого вагона. Москва, метро, центр, день, каникулы – и никого! Это достойно Instagram’а. Впрочем, Wi-Fi пропал окончательно.
На Красносельской пассажиров было, как всегда, мало, они стояли у открытых дверей, смотрели в вагон, но ни один не зашел. Они как будто не были уверены, что его видят.
– Хорошо, что выходить на следующей, – подумал Артем.
В пустом вагоне он почувствовал себя неуютно.
Колеса громыхнули, вагон качнулся, свет погас. Так бывает. Правда, как-то он надолго погас. Секунд на пятнадцать. И как-то сильно качнуло, как на кочку наехали.
Артему показалось, что включившийся свет стал желтее и тусклее.
Поезд ехал медленнее, чем обычно, и все никак не мог доехать до Сокольников.
Наконец он начал тормозить.
Из динамиков раздался скрежет, шуршанье, что-то похожее на звук смываемой в унитазе воды, и гнусавый голос объявил:
– Дроавая.
Артем завертел головой. Вместо квадратных серо-голубых мраморных колонн и шахматного пола за стеклами вагона он увидел круглые колонны, стилизованные под сосновые стволы с коричневой корой, и дощатый пол. Хотя если пол деревянный, то и колонны могут быть не стилизованными, а просто сосновыми.
На стене, обитой некрашеными и не очень оструганными досками, белой краской криво написано название станции: Щедро-Ядовая.
– Что это? – прошептал Артем.
Вариантов у него не было. Как не было и такой станции.
Двери закрылись с отчетливым скрипом, которого раньше он не слышал, и поезд вошел в тоннель.
Артем сидел с открытым ртом. Все, что он смог придумать – это то, что между Красносельской и Сокольниками отрывают еще одну станцию. Внезапно. И она такая пока, недоделанная. В лесах.
Но сейчас точно должны быть Сокольники.
– Анщина! – прохрипели динамики.
Этого быть не могло. Две новые станции на таком отрезке не могли поместиться.
На этой стены были кафельные, как на Сокольниках, но кафель не светлый, а сурьмяного цвета, и не только на стенах, но на полу и на колоннах. Поверхности пестрые от серых квадратов на месте выпавших плиток. Станция походила не на только что построенную, а на давно закрытую.
В Артеме было столько адреналина, что мысли не помещались. Он вскочил и изо всех сил смотрел на станцию в открытые двери, пытаясь увидеть вместо нее Сокольники.
Двери скрипнули, и поезд проехал название станции.
Хованщина.
– Едущая Юты Атова, – пробулькали динамики.
В перегоне Артем так и не сел, стоял у дверей, готовый выскочить, как только увидит знакомую станцию.
На Малюты Скуратова колонн не было вообще, на перроне каким-то образом росла густая трава, и были протоптаны желтые глиняные тропинки.
– Так, – Артем заставлял себя думать, – свет погас надолго. Допустим, это не свет погас, а я потерял сознание. Ну плохо мне стало. А поезд уехал… Куда он мог уехать? Ладно, ухал в Новую Москву, там роют метро, и это новая ветка. А почему людей нет? Почему в новостях не объявляли про новую ветку? А, ну допустим, она не открыта еще, поезд для испытаний ездит, а меня просто не заметили, когда я сознание потерял. Но трава-то откуда?