Пётр Лебеденко - Сказки Тихого Дона
© П. В. Лебеденко. Наследники, 2005
© Оформление, иллюстрации Н. А. Драгунов. Наследники, 2005
© «МиниТайп», 2024
Петрусь – мальчонка русский
Давно-давно это было…
Высокие горы с тех пор курганами стали, а там, где реки шумели, волнами рокотали, города теперь стоят да сады расцветают. Где болота и топи страшные были, теперь рощи шумят зелёные, а в рощах птицы поют весёлые. Только утёс высокий стоит по-прежнему у Тихого Дона, мохом, как бородой, оброс, стоит, на могучую реку смотрит, будто прислушивается к чему-то. За утёсом Тихий Дон в море впадает и долго ещё дорожкой светлой меж морскими волнами белеет. Плывут над утёсом облака, гуляет над ним ветерок степной, ласковое солнце лучами его согревает. Тихий Дон, река раздольная, плещется внизу и шепчет что-то, будто мать родная сынка убаюкивает. Стоит высокий утёс, слушает…
А мимо длинными шагами время идёт: сделает шаг, оглянется, а позади уже десятки лет остались…
Давно-давно это было…
Повадился как-то хищный орёл из-за моря летать на Тихий Дон. Прилетит к могучей реке, чёрные крылья распластает, и повиснет тёмная тень над Тихим Доном, как тоска на сердце.
Выищет хищник жертву, схватит острыми когтями и унесёт в высокие горы, за моря широкие. Уносил орёл сперва ягнят глупых да овечек пугливых, а потом и детишки маленькие пропадать стали.
Стонут русские люди на Тихом Дону, плачут матери слезами безутешными, а горю помочь некому. Пробовали подкараулить птицу злую, да хитёр хищник, не обманешь его, не проведёшь. Всё чаще и чаще прилетает он на Тихий Дон, всё больше и больше льётся слёз горьких.
В ту пору жил в ветхом курене у Тихого Дона мальчонка Петрусь со своей матерью. Ласковый был Петрусь, добрый, и любили его за это все люди, как своего сына родного. Идут люди на работу, детей своих с Петрусем оставят, а Петрусь хоть и сам маловат ещё, десять годков ему только, а уж он в обиду никого не даст. Затеет с ребятишками игры разные – тому коня из камышинки смастерит, тому рыбу невиданную из глины слепит, тому птицу диковинную на песке нарисует. Играют ребятишки с Петрусем – домой не заманишь.
А уж Тихий Дон Петрусь любил больше жизни своей. Придёт, бывало, к берегу и долго-долго смотрит на широкую реку. На реке волны невысокие одна за другой куда-то катятся, на волнах солнечные блёстки сверкают, будто золотые крупинки рассыпал кто-то. В светлой воде рыбёшка резвится, весёлой игрой забавляется. Выпрыгнет рыбёшка из воды, глянет, а кругом блестит всё от яркого солнца, словно искорки от огня горят на воде. Схватит рыбка маленьким ртом воздух, захлебнётся – и опять в воду.
Над Доном воздух тёплый прозрачными струйками плывёт, чайки белокрылые летают, ласточки, как стрелы, низко над водой проносятся.
А вот откуда-то тучка тёмная к Дону приближается. Ветерок повеял, пробежал над рекой, и река сразу забеспокоилась, мелкими морщинками покрылась.
Петрусь на тучку смотрит и думает: «Эх, вот бы буря началась!»
А тучка тёмная всё ближе да ближе, уже всё небо потемнело. Ветер вдруг свистнул по-разбойничьи. Тихий Дон вздохнул глубоко, будто плечи богатырские расправил. Зашумело всё кругом, загудели грозные волны, разгулялся Тихий Дон, словно долго в неволе сидел и вдруг на свободу вырвался. Чайки белокрылые покричали, посердились и улетели куда-то. За ними ласточки быстрые скрылись.
А сквозь тучи уже солнышко выглянуло. Буйный ветер свистнул последний раз и умчался к морю. И опять тихо над Доном…
Сидел так однажды Петрусь, рекой любовался, вдруг чёрная тень промелькнула над ним, в воздухе свист раздался. Глянул Петрусь вверх, а на него хищник злой, птица страшная, камнем из поднебесья падает.
Не успел и крикнуть Петрусь, как схватил его хищник острыми когтями, взмахнул чёрными крыльями и полетел над Тихим Доном, над лесами зелёными, над морями широкими.
Поглядел вниз Петрусь, защемило у него сердце, и крикнул он громким голосом: – Прощай, батюшка Тихий Дон, прощай, земля русская!