Наталиса Ларий - Сказки темного города. Паутина 2. Мертвый волк

– Сначала – интерес. Потом – желание, страсть. Затем – утоление жажды…и твоя любовь, которую он будет пить пока ты ему не надоешь. Да, девочка моя, именно твоя любовь, поскольку светлая ведьма всегда проникается этим ядом, источником которому есть мужчина. Ты будешь давать, а он брать. Жестоко, безжалостно наслаждаясь твоей слабостью перед ним. Никогда не влюбляйся! Никогда не люби! Никогда не позволяй мужчине стать твоим миром, ибо едва только сделаешь это, он разрушит все, что тебе дорого, он заберет все, чем ты живешь, подавит, подчинит, сделает так, что ты без него даже дышать не сможешь. Никогда не люби, Марисанта. Никогда. Мужчина – это погибель.

Нахмурив брови, я посмотрела поверх карт на Тириз, свою красавицу-тетку, которая с задумчивым видом потягивала из высокого серебряного бокала вино.

– Странно слышать это из твоих уст, – наконец произнесла я. – Вокруг тебя очень и очень много восхищающихся тобой мужчин. Если все так, как ты говоришь, отчего тогда не проводишь вечера одна, а все время блистаешь в компании все новых и новых ухажеров?

Тириз словно очнулась от непонятного транса и проговорила, пристально посмотрев на меня:

– Взрослая стала. Уже не задаешь мне детских вопросов. Ладно, не бери в голову. Это все вино, – она нервно отставила бокал в сторону и бросила на стол карту. – Что на этот раз придумала, чтобы попасть в мой дом – колыбель разврата? – посмотрела на меня с лукавым прищуром своих огромных зеленых глаз в обрамлении длиннющих ресниц.

– Сказала, что пойду в ювелирную лавку с подругой в поисках особенных украшений для ночи невест, – я безразлично приподняла бровь и сделала небрежный ход в ответ.

Тириз скривила губы в улыбке и проговорила с оттенком презрения в голосе:

– Ночь невест. Можно подумать, тебе дадут сделать там выбор. Сколько еще будет знать отдавать дань древним пережиткам?

– Это ведь не дань, – пожала я плечами. – Так, развлечение, и довольно-таки интересное. Хотя бы этой ночью можно побыть не дочерью графа, а простой крестьянкой, веселясь и танцуя вокруг костра со всеми. А суженого да, там мне не выбрать. Все будет так, как скажут мама с папой, – нахмурила брови. – Все мне диктуют. Но хотя бы на городские праздники выходить не запрещают. Уже радость.

– В такое время не слишком хорошая идея устраивать ночные увеселения такого рода, – назидательным тоном проговорила Тириз.

– А, как по мне, то в самый раз, – надула я губы. – Лугару может и надеяться на то, что мы будем сидеть, словно запуганные зверьки по своим норам. Запуганными ведь легче управлять. Так что лучше не терять вкуса к жизни, тетя Тириз. Ты ведь не теряешь его, танцуя и исполняя песни в ночном театре? – усмехнулась, видя то, как она окинула меня неодобрительным взглядом. – И не смотри на меня так. Ты хоть и не вдаешься в подробности своего образа жизни, но в доме всегда есть те, кто знают все и про всех.

– Слуги, – хмыкнула Тириз. – И что они говорят?

Я настороженно посмотрела на нее и произнесла, тщательно подбирая слова, ведь рассказывать услышанное теми выражениями, которые произносили слуги, было крайне неприлично:

– Они говорят, что ты – червивое яблоко на древе линии крови. Что ты падшая женщина, которая в свое время попрала все законы нашего ковена и семьи, выбрав себе в пару мужчину недостойного, а точнее лугару. И поэтому была изгнана из семьи. А потом, когда ваши отношения закончились и он тебя бросил, ты стала куртизанкой, продающей свое внимание за баснословные деньги, ведь кто из власть имущих мужчин нашего ковена откажется увидеть в своей постели красавицу-графиню, о искусстве угадывать самые потаенные мужские желания которой легенды слагают. Говорят, что ты отнюдь не целитель, а ведьма-искуситель, – тихо закончила я и опустила глаза.

Тириз скривила свои красивые губы в насмешливой улыбке и, не удержавшись, рассмеялась.

– Это правда? – настороженно спросила я, поскольку не верила ни одному слову слуг, но ее реакция выбила меня из колеи.