← К описанию

Кэти Макгэрри - Скажи, что будешь помнить

This is a work of fiction. Names, characters, places and incidents are either the product of the author’s imagination or are used fictitiously, and any resemblance to actual persons, living or dead, business establishments, events or locales is entirely coincidental. © Cara Dolan/Stocksy United

Лексингтонский подросток, арестованный за ограбление местного магазина самообслуживания и незаконное владение огнестрельным оружием, признал себя виновным и становится первым отобранным кандидатом для участия в программе «Второй шанс» губернатора Монро.

Разработчики программы, находящейся сейчас под сильным огнем критики, обещают покончить с так называемым каналом «тюрьма – школа». Американский союз защиты гражданских свобод определяет этот канал как «политику и практику, которые выталкивают наших детей, особенно детей из группы риска, из школьных классов в системы ювенальной и уголовной юстиции».

С целью замедлить рост уровня преступности среди подростков и сократить число тех из них, кто попадает прямиком в тюрьмы для взрослых, губернатор Монро, выполняя данное в ходе кампании обещание, создал программу «Второй шанс». Основное внимание уделяется терапии и специальным образовательным проектам, ориентированным на индивидуальные потребности в период тюремного заключения и призванным подготовить подростков к возвращению домой.

Критики указывают на то, что деньги, выделяемые штатом на «Второй шанс», нужны для финансирования других программ. Один наш источник, занимающий высокий пост и пожелавший остаться анонимным, заявил, что жители Кентукки не желают, чтобы их налоги тратились на подростков, которым невозможно помочь, а не на учащихся и студентов, которые мотивированы и стремятся к успеху.

С учетом сказанного, можно не сомневаться, что программа привлечет к себе пристальное внимание, и, как считают многие, политическое будущее губернатора будет зависеть от ее успеха или провала.

Хендрикс

«Все говорят, ты начинаешь с чистого листа». Мой брат, Эксл, сидит рядом, положив руки на согнутые колени, и смотрит на костер, который я собственноручно сложил из палочек и веточек и запалил кремнем. За последние три месяца я еще много чему научился. Тому, например, как выжить в одиночку в полном безлюдье.

Лес и медведи – не проблема. Теперь, когда я дома, проблема в том, кому можно доверять. Эксл это знает. Потому-то он здесь, со мной, тогда как наши друзья и родственники собрались на заднем дворе ради второпях организованной вечеринки, устраивать которую я не хотел.

Есть на этой вечеринке и тот, из-за кого я год провел вдали от дома за преступление, которого не совершал.

Напряжение сковывает шею, и я кручу головой, стараясь выпустить злость. Мне понадобилось почти восемь месяцев, чтобы найти душевное равновесие, но не прошло и тридцати минут, как затаившийся было гнев, преследовавший меня, словно темная туча, опять вернулся.

Напротив нас две девчонки, школьные знакомые, жарят на огне маршмеллоу. Ждут, что я заговорю с ними. Таким я был раньше: любил потрепаться ни о чем, знал, как рассмешить девчонку, как заинтересовать ее несколькими специально подобранными словечками. Улыбочка в нужный момент, и вот уже трусики сброшены. Но сейчас мне не до разговоров и манипулировать кем бы то ни было нет ни малейшего желания.

Подумать только, раньше я жить не мог без компании. Чем больше, тем лучше. Но после восьми месяцев в центре содержания для несовершеннолетних правонарушителей и еще трех в глуши по программе «Раздвинь границы» мне больше по вкусу посидеть в одиночку перед костром.

– Все подтверждают, доступ к информации по твоему делу закрыт, – продолжает Эксл.

Следующая страница