Олег Бочагов - Сказание об Иоанне Златоусте

Семья, в которой родился будущий святой, принадлежала к высшим слоям общества. Отец мальчика, Секунд, занимал высокую воинскую должность. Он очень ждал рождения сына, но, к сожалению, не смог воспитать его до совершеннолетия. Секунд умер, когда Иоанн был еще совсем ребенком. Мать Еввула, оставшись вдовой в юном возрасте, всю свою любовь отдала сыну. Она воспитывала мальчика в духе христианского благочестия.

В те времена дети из знатных семей должны были получить соответствующее статусу образование. Анфуса отдала сына философу Андрагафию и софисту Ливанию, лучшим учителям по красноречию и философии. Ученик схватывал знания на лету, чем вызывал не только восторг, но и особое уважение своих наставников.

В восемнадцать лет мать отправила Иоанна в Афины для усовершенствования полученных знаний. И здесь юноша вскоре превзошел своих товарищей. Отличался Иоанн умом и жаждой знаний, а поведение его оставалось достойным наследования.

Жил в те времена в Афинах философ Анфимий. Он завидовал доброму нраву и хорошей славе Иоанна. Поэтому при любом поводе старался досадить ему колкостью или укором. Как-то раз молодые люди вели разговор о Боге. К ним подошел Анфимий и стал злословить Христа. Он изрыгал хульные слова и язвил, стараясь как можно сильнее досадить Иоанну. В один миг Господь посрамил хулителя. На гордого философа напал злой дух. Он стал корчиться, биться о землю, а изо рта его текла пена.

− Помогите, − стали звать на помощь находящиеся рядом люди.

− Иоанн, помоги этому несчастному, − просили благочестивого юношу его товарищи, − помолись Богу, пусть подаст ему избавление.

− Нет, − отозвался Иоанн, − он не исцелится, пока сам не исповедует Христа.

− Исповедую, − еле шевеля губами, промолвил хулитель, − исповедую, что ни на земле, ни на небе нет других богов, кроме Бога христианского.

Как только Анфимий произнес эти слова, припадок закончился и он встал здоровым.

− Велик Бог христианский, − только и слышно было вокруг.

− Прости меня, Иоанн, − бывший соперник протянул руку, − что дальше повелишь мне делать?

− Иди к епископу и крестись.

Не только Анфимий, но и все семейство его, а также многие знатные граждане города крестились в тот день. Иоанн много дней после этого беседовал со своим бывшим соперником, наставляя того в вере. Узнав, что через этого благочестивого юношу многие язычники обратились к вере, епископ пожелал видеть Иоанна своим преемником, так как сам был лет преклонных. Однако будущий святой еще не был готов к столь ответственному служению. Поэтому, закончив учебу, он вернулся в Антиохию.

Друг Иоанна, Василий, будущий святитель, которого история назовет Великим, возвратился в родной город раньше своего друга. Он принял монашеский постриг и побуждал к этому своего товарища. Тот уже давно желал облечься в ангельский образ и удалиться из шумного города в отдаленную обитель.

И вот настал день, когда Иоанн, опустившись на колени перед матерью, тихо промолвил:

− Мама, благослови стать иноком.

Анфуса внутренне была готова к такому решению сына, однако желала, чтобы произошло это не так скоро.

− Сын мой, − сказала она ему, − я знала, что этот разговор когда-нибудь состоится. Но для начала выслушай меня, − она обняла своего повзрослевшего ребенка. − Твой отец рано ушел от нас, оставив тебя сиротой, а меня – молодой вдовой.

− Я помню, мама.

− Мне нелегко было взять ответственность за дом и за состояние на себя. Но я и мысли не допускала о том, чтобы повторно выйти замуж. Ты был моей отрадой и утешением.

− Я знаю…

− Я сохранила богатство отца к твоей пользе. Ты волен распорядиться им, как посчитаешь нужным. Прошу об одном: похорони меня, а потом поступай так, как велит тебе твое сердце. Знаю, оно не обманывает. А пока потешь своим присутствием мать.

Вняв просьбам матери, Иоанн остался дома. Но его времяпровождение мало отличалось от иноческого. Он много молился и читал Слово Божие¸ посещал богослужения и близко сошелся с епископом Мелетием. Тот, восхищаясь благочестием юноши, убедил его креститься и назначил церковным чтецом. Надо сказать, что в те времена люди крестились только в сознательном возрасте.