Лидия Филановская - Сияние предметов и людей (сборник)
© Л. М. Филановская, 2007
© Издательский Центр «Гуманитарная Академия», 2007
Сияние предметов и людей
И как будто по ошибке
Я сказала: «Ты…»
Озарила тень улыбки
Милые черты.
От подобных оговорок
Всякий вспыхнет взор…
Я люблю тебя, как сорок
Ласковых сестер.
А. Ахматова
Ты знаешь, ведь не одна я люблю тебя. Я лично знакома с тремя милыми людьми, которым ты снился. Даже мой муж видел тебя во сне. Все вместе: я, ты и он, – гуляли по парку и разговаривали… А моей маме, представляешь, снилось, что она вышла за тебя замуж! Делясь впечатлениями о сне, она так радовалась, таким счастьем и удивлением лучились ее глаза, что было невозможно заподозрить в ее чувствах фальшь, наигрыш, насмешку. Твое обаяние действует на всех.
Любили ли тебя так, когда ты еще не был настолько известен? Подозреваю, что да, ведь обаяние – фатальная черта. Возможно, нежность к тебе была робкой, неяркой, как свет белой ночи, но она была буквально разлита вокруг – пусть из скромности ты и делал вид, что этого не замечаешь.
Где я могу видеть тебя? Только по телевизору, который я готова смотреть беспрерывно. Хорошо, что он стоит рядом с моим рабочим местом, и Сергей, наш начальник, не возражает, если я включаю его. События, хоть как-то связанные с тобой, освещают по всем каналам. Разные точки у камер, и я могу видеть тебя то анфас, то в профиль, то в три четверти…
Мое сердце замирает, когда я смотрю на тебя и вижу рядом с тобой других людей. Мне очень хочется оказаться среди них. Как я хочу быть журналистом, ведь у журналистов есть возможность общаться с тобой. Как бы мне хотелось посмотреть на тебя, задать вопрос, и чтобы ты, отвечая на него, взглянул мне в глаза, ведь ты так всегда делаешь, общаясь с прессой. Как бы я была рада удивить тебя, рассмешить… О, если б ты мне просто подарил свой заинтересованный, а может, удивленный или лукавый взгляд…
Какой работник из влюбленного человека? Мысли, прямо скажем, не о делах. Сергей Игоревич мне не сделал замечания, но я подслушала, как в курилке они с Димочкой говорили обо мне. До меня донеслись обрывки фраз, и я уловила что-то насчет женских трудностей. Меня этот цинизм ужасно возмутил. Какое банальное, физиологичное они нашли объяснение моему состоянию… Но потом мне стало смешно – вот уж умники. Наверное, я поняла Сергея. Он пытается как-то оправдать мою рассеянность и медлительность. Он ждет работы, конечно, а вместо исполнительного сотрудника появилась вдруг мечтательная барышня с блаженным лицом.
Но я все-таки о своем – главное, чтобы, как прежде, работал телевизор. (Удивительно, что кто-то думает, что телевизионные передачи – подходящий фон для работы.) Ведь весь мой день – ожидание нескольких минут, показанных в новостях. Бедный Сергей, он так и не дождется работы. И сколько он будет терпеть меня такую…
На улице снег. Пришла домой, отряхнула запорошенную шубу, сняла обувь. Вертится собака, встречая, подскакивая, лижется. Прибежали детки. Мои милые замарашки, что-то рисовали, измазались краской. Сейчас нужно будет их покормить. А потом придет муж, ему тоже нужно будет подать ужин. Через несколько часов отделаюсь от всех. Я знаю, сегодня вечером будут показывать интервью с тобой.
Телевизор все-таки включила с опозданием. Но вот наконец-то передо мной долгожданная картинка. Вижу: один известный журналист, отличающийся независимостью суждений, остроумием, проницательностью, даже некоторой дерзостью, ведет беседу с тобой.
Непривычно видеть тебя не в костюме с галстуком, а в сером свитере, но таким ты мне особенно нравишься. Перед вами на столе стоят чашки. Пауза, делаешь глоток. Капнул немного себе на брюки, по-мужски неловко смахнул влагу…
Твое лицо крупным планом. Ты смотришь на интервьюера доброжелательно, но твой взгляд изменился после неосторожно острого вопроса, мгновенно став ледяным и колючим… Говоришь строго, в твоем голосе чувствуется решимость защищать и защищаться…