Сергей Доровских - Шиндяй. Колдун тамбовских лесов

Наступит лето, придёт долгожданный отпуск, и тогда уж обязательно брошу курить.

Так думал я, вжимаясь мокрой спиной в кресло, искусственная кожа поскрипывала от каждого движения. Офис и духота – синонимы, тем более, когда не работает кондиционер. Ломался он, как нарочно, постоянно. И всегда мастер обещал приехать и починить, но приходилось ждать. Запарка – во всех смыслах. На то она и столица, что у всех хроническая запарка.

В такой духоте каждый час бегать на перекур – вроде бы как отдых, а на самом деле – испытание. Почти спорт, если бы не вред. Лифта в старом здании нет, так что нужно спуститься с третьего этажа, отравиться дымом на солнцепёке под гул моторов, колёс и сирен, а после – изнурительный подъём по крутой лестнице. Лицо красное, вернёшься, пьёшь воду из кулера – отдышаться не можешь.

На каждом таком подъёме зарекался, что уеду в отпуск, и начнётся новая жизнь. Свободная от массы излишеств, все они на букву «с». От суеты, скандалов, сожалений, сплетен, сослуживцев… хоть записывай, а то забудешь. И самое главное на эту букву, с чем пора распрощаться, – сигареты.

Избавление от них, проклятых. Недаром ещё в старину, когда только завезли этот американский лопух, бородатые деды тогда изрекли: табак проклят! Я в этом нисколько не сомневаюсь, но и отвязаться от него не могу.

«Отженись от меня, пока не поздно, брат никотин!» – повторяю за Борисом Гребенщиковым, творчество которого очень люблю. Сижу за монитором и слушаю его песни в наушниках.

Пластыри, жвачки, леденцы, «умные» книжки про «лёгкий способ», – ничто не помогло. Единственное, во что верил: в смену обстановки, в отдых и природу. Они мне помогут хотя бы в том, чтобы попытаться бросить. Продержаться хоть сколько-то. Отказ от сигарет всегда казался мне чем-то вроде боя, точнее, осады. Вот твой маленький форпост, крепость, стены в нём – твоя уверенность, чем сильнее желание бороться, тем они выше. И вот на тебя наседают, давят так, что уши в трубочку сворачиваются, и с каждой минутой всё сильнее и сильнее, а ты мучаешься и ждёшь момента, когда враг прорвётся, и ты поднимешь белый флаг. Щёлкнешь зажигалкой, затянешься, почувствуешь шум в голове, тяжесть в ногах, участятся дыхание и пульс. Тебе сразу легче.

И тебе стыдно, ведь опять сдался, проиграл.

Всё должно поменяться, ведь я нашёл, как сменить обстановку! Шаг, может быть, и необдуманный, а значит, глупый, без оценки того, что будет дальше. В общем, купил половину старого домика в такой глуши, что и представить трудно! Я родился в Москве, никогда её практически не покидал, но родилось желание хоть на время уехать и увидеть Россию, так сказать, ведь столица к ней уже никакого отношения не имеет.

В Россию, которую совсем не знаю.

А началось вот с чего. У моего коллеги над рабочим столом висела карта страны, и мы после очередного перекура загадали: куда я вслепую ткну пальцем, там и куплю себе какую-нибудь избушку, чтобы уехать в отпуск.

– Может, просто снимешь? – спросил он.

– А ты думаешь, там так можно? Думаю, нет. Да и недорого, думаю, там жильё стоит.

В итоге получился спор на определённую сумму. Я выиграю, если выполню все условия.

Друг – его зовут Кирюха, предвкушал, как я угожу в Северный полюс, Камчатку или в непролазную сибирскую тайгу, и, согласно пари, буду вынужден туда поехать, но… мой «перст судьбы» ткнулся в Тамбовскую область, причём в дальний её пограничный краешек. Места эти на карте были окрашены зелёным, а названия посёлков вообще нельзя было назвать русскими. Хомутляй, Подоскляй, Вежляй, Шерляй – да сколько их там таких…

Мой коллега-приятель набрал в поисковике и выдал:

– Похоже, все эти окончания «ляй» – мордовские. Означают река, или ручей.

– Подожди, а что, Тамбов – это Мордовия, что ли? – я, честно, не знал.

Он тоже растерялся:

– Вроде бы нет. Но кто её, Россию нашу, знает.