Василий Кириллов - Самара. Дома, люди и судьбы

© Василий Кириллов, 2024

ISBN 978-5-0062-9205-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

У каждого из волжских городов есть свой образ и колорит. В их архитектуре наглядно отразился характер жизни и занятий местного населения – представителей разных сословий и национальностей дореволюционной России. Конечно, в тех или иных городах исторические здания уцелели далеко не в полном объёме. Сохранилась лишь сравнительно небольшая доля того, что некогда составляло основу старой застройки улиц и площадей. Современная архитектура, к сожалению, местами заметно нарушила идиллию прошлых лет, и произошло это, надо сказать, не в связи с понятными и объективными причинами.

Хотя в период Великой Отечественной войны глобальным разрушениям подвергся только Сталинград (бывший, Царицын), в советское время и в других городах на Волге начали производить масштабные работы по реконструкции исторических кварталов. В первую очередь, под снос шли заметно обветшавшие здания, долго стоявшие без ремонта. Затем, очередь дошла до строений, мешавших прокладке новых широких магистралей и обустройству скверов. Но самая горькая участь, безусловно, постигла церкви. Они целенаправленно уничтожались новой властью по идеологическим соображениям.

В результате этого далеко не самого удачного эксперимента в историческую ткань городов всё активнее вторгались архитектурные рудименты советской эпохи – жилые дома, выстроенные в репрезентативных формах стилизованного «ампира», а также постройки более поздних десятилетий, простые и невыразительные, с фасадами, выполненными из стекла и бетона. Такая же судьба, впрочем, была уготовлена не только волжским, но и прочим областным центрам России. Руководствуясь чисто утилитарной логикой, советские архитекторы-урбанисты не церемонились с остатками старины и не всегда считали для себя обязательным соблюдение эстетических принципов в проектной деятельности.

Вряд ли стоит дополнительно объяснять, что с уничтожением отдельных церквей и монастырей не только искажался прежний силуэт города, но и менялось общее восприятие целых кварталов, с исторически сложившейся оригинальной сеткой улиц и переулков. Культовое зодчество, можно сказать, служило важным организующим звеном в их контексте. И в наши дни, следуя по ранее проторенным маршрутам, мы невольно представляем, как бы смотрелась та или иная церковная постройка на перекрёстке, у площади или в отдалённой перспективе. Утраченные объекты городской среды всплывают в нашем сознании подобно миражам. К счастью, в архивах и на страницах периодических изданий царской поры сохранились чёрно-белые фотографии с видами разрушенных в советские годы храмов, позволяющие проникнуться архитектурной элегией минувшего времени.

Так уж получилось, что религиозные доктрины в послереволюционные десятилетия подверглись поруганию, их посчитали «вредным зельем», мешающим становлению новой общественной формации. Коммунистическая идеология, как известно, отталкивались от принципов материалистической философии, утверждая познаваемость окружающего мира. Идеализм церковного Писания, с оттенками агностицизма, по мнению, представителей корпуса большевистских вождей, отражал дух средневекового мышления, не соответствующего уровню современного человека, вступившего в эпоху «пара и электричества». Разумеется, никто из членов советской номенклатуры не подвергал сомнению ценность древних исторических памятников. Церкви Владимиро-Суздальской и Псковско-Новгородской земли подлежали строгой государственной охране, на их реставрации выделялись определённые финансовые средства. В остальном же, присутствовал так называемый избирательный подход к объектам храмового зодчества. Церкви девятнадцатого, восемнадцатого и даже семнадцатого века могли легко снести по распоряжению властей, и никакие мольбы культурной общественности не в состоянии были помешать этому процессу.