Андрей Козырев - Сад камней. Сборник стихотворений
Обложка Андрей Вячеславович Козырев
© Андрей Козырев, 2024
ISBN 978-5-0064-1149-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
«Так вот она, моя дорога в рай…»
Так вот она, моя дорога в рай:
маршрутка-дом-работа-крематорий,
откуда испарюсь я невзначай,
спрямив круги астральных траекторий.
Я в небеса взойду, сложив мотив
о нищете, о жести и о чести,
на собственной хребтине изучив
всю инфернальность городских предместий.
Пиит, придурок, лишний человек,
храбрейшая из всех дрожащих тварей,
здесь встретил я обильный честью век,
обласканный опалой государей.
И мне от грозных и смешных царей
в удел достались – вопреки заветам —
желчь фонарей и слякоть пустырей,
где так привольно дышится поэтам.
Я здесь торчу, шепчу и грязь топчу,
блистательною праздностью увенчан,
брюзжу, брожу кругами и ворчу
на спесь друзей и недоступность женщин.
Дорога в рай ведет сквозь грязь и слизь,
и ей брести хоть глупо, но не стыдно,
ведь путь по кругу – он выводит ввысь,
хотя кому-то это и не видно.
ПРОПОВЕДЬ ПТИЦАМ
НЕ ТОЛЬКО О ПИДЖАКЕ
Кто я такой? – Поэт. Брехун. Чудак.
Меня таким придумали – не вы ли?
Ромашками давно зарос пиджак.
И валенки грязны от звездной пыли.
У времени прибой есть и отбой.
Я установлен, как закон, в природе, —
Не бегая за модой, быть собой,
Ведь солнце, не меняясь, вечно в моде.
Бог поцелуем мне обуглил лоб,
И мне плевать, что обо мне болтают:
Какой неряха, чудик, остолоп, —
Пиджак цветет, и валенки сияют!
ВРАЩЕНИЕ ЗЕМЛИ
Федору Конюхову
Все как обычно, жизнь есть вещь простая:
не из корысти, а здоровья для
я ем и пью, скучаю и гуляю,
а подо мной вращается Земля.
Все как обычно, все вокруг родное:
простор и храм на звездном берегу.
Земля так быстро мчится подо мною,
что на ногах стоять я не могу.
В ночи под звездной золотой ордою
шумят леса и мчатся корабли.
Я вижу небо над и под собою,
по обе стороны большой Земли.
Вращаются циклические мысли,
жизнь катит волны где-то там, вдали,
и надо с лодки слезть на дальнем мысе,
чтоб ощутить вращение Земли.
Все у тебя о˙кей в житейском плане:
проснуться в шесть, на завтрак полчаса…
А кто-то в лодке в Тихом океане
читает Библию и смотрит в небеса.
А я сибирскою зарею ранней,
забыв про город, тонущий в пыли,
лежу на сердце родины бескрайней
и слушаю вращение Земли.
ВОРОБЬИНАЯ ОДА
Воробей, ты – великая птица…
Юнна Мориц
Неужели тебя мы забыли?
Для меня ты всегда всех живей —
Спутник детства, брат неба и пыли,
Друг потех и забав, воробей!
Ты щебечешь о небе, играя,
Неказистый комок высоты —
Сверху – небо, внизу – пыль земная,
Между ними – лишь ветка да ты!
Как ты прыгаешь вдоль по России
На тонюсеньких веточках ног —
Серой пыли, особой стихии,
Еретик, демиург и пророк.
В оптимизме своем воробейском,
Недоступном горам и лесам,
Научился ты в щебете детском
Запрокидывать клюв к небесам.
Воробьиною кровью живее,
От мороза дрожа, словно дым,
Я, как ты, ворожу, воробею,
Не робею пред небом твоим.
И зимой, воробьясь вдохновенно,
Не заботясь, как жил и умру,
Я, как ты, воробьинка вселенной,
Замерзая, дрожу на ветру…
Но, пока ты живешь, чудо-птица,
На глухих пустырях бытия
Воробьится, двоится, троится
Воробейная правда твоя!
«Живу, как все. Гуляю на работу…»
Живу, как все. Гуляю на работу,
По вечерам читаю свой журнал.
Мне кажется, что я утратил что-то.
Но что? Неясность, прочерк и провал.
Как будто я, в гроссбухе сверив счеты,
Нашел, что где-то что-то потерял.
Но только что? В мозгу упала шторка.
В подобном мраке и себя-то не найти.
Как будто изменили точку сборки
И выдернули вилку из сети.
Что потерял – не помню, право слово,
Хоть помню год, и месяц, и число.
Чего-то нет, хорошего такого,
Но вот не знаю, именно чего.
Когда такая муть стряслась на стыке,
Уже не важно, что нас ждет в конце.
Как будто музыка еще не стихла,
Но выстрелы дополнили концерт.
Пью, не пьянея. Разом скисли вина,
И бутерброд с халвой не лезет в рот.
Задумал маслом написать картину —
Но и она отвлечься не дает.
Не сплю, не ем, все вычурно и пресно,