Дмитрий Гуров - Розы для Ловетт

Не помню в каком году это было, но если мне не изменяет память, скорее всего в 1892. Это был ничем не примечательный, тихий Лондонский вечер. Ветер завывал свою грустную песню, на Трафальгарской площади, так же как и всегда, тускло горели огни, и только ночная Темза, будто отблеском от Луны, переливалась ртутным серебром.

В моей таверне в тот день было довольно мало гостей, и, впрочем, их всегда было очень мало, ведь это дело давно уже загибалось и приносило сравнительно небольшие деньги. Но я не сдавался и продолжал дело своего дяди Стивена, который благосклонно оставил мне в наследство эту таверну.

На первом этаже располагалась сама трапезная и кухня. В обеденном зале было довольно неплохо, и даже можно сказать по-домашнему уютно, как и хотелось большинству приходящих в это место. На втором этаже была моя крепость, так сказать «жилище» человека со средним достатком, в городе таковых было достаточно мало. На этаже стояли несколько кроватей и огромный старинный шкаф, сделанный из дуба, который, как рассказывал дядя Стивен, стоял в самом дворце королевы. На стенах были разные дешевые картины, а по центру комнаты стояли часы с маятниковым механизмом, которые постоянно отставали на пять – десять минут, что постоянно сбивало с толку меня как хозяина таверны Миллер Хаус. Так как я жил один на жилой этаж, я мог принять несколько гостей и предоставить им неплохое проживание и даже, как и полагается в приличных местах, завтрак, ланч, обед, полдник с чашечкой ароматного чёрного или зелёного чая и ужин.

Конечно, забыл представиться, я мистер Миллер, Джон Лейкер Миллер – хозяин таверны на Бейкер-стрит. Не стоит смеяться над моей фамилией (мои родственники относительно недавно оставили фамильное дело и решили перебраться в южную часть нашей страны), просто предки были мельниками в северной части нашей страны.

Мне 36 лет, и живу я в Лондоне с самого рождения. Ростом где-то в 12 футов, волосы чёрные, глаза карие, также имеется небольшая борода. Повседневно одет в лохмотья, а большего и не надо, когда работаешь день и ночь не покладая рук. Особых примет нет. По мнению окружающих, характер у меня мягкий и податливый, но когда нужно, я могу задать хорошую трепку своему недругу. В общем, парень я простой и ничем не примечательный, как и многие в этом квартале, трудяга и трудяга. Делать нечего, выживаю как могу…

Вдруг недалеко от таверны послышалось цоканье копыт и звуки приближающегося экипажа. Гости, находившиеся в таверне, даже удивились от того, кто же в такой поздний час мог приехать в столь скромное и ничем не примечательное заведение.

Карета остановилась, из неё вышел молодой человек. Ростом выше меня буквально на несколько дюймов, в довольно неплохой одежде для нашего времени, как у нас говорят, был одет как самый настоящий денди.

Он аккуратно распахнул входную дверь таверны и осмотрелся, видимо в поисках свободного места.

Я сбил его с мыслей словами:

– Добро пожаловать, сэр!

Он, ничего не сказав, сел за свободный стол и попросил налить ему самого лучшего бурбона, что был в моей таверне. Что ж, желание клиента – закон, и я преподнёс ему этот божественный, по моему мнению, напиток. Потом ещё и ещё, пока он окончательно не захмелел. По его лицу было видно, что он нигде не пил алкоголя и поэтому не знал меры.