Lona Deliver - Риалон. Наследница лиранов

Ночь была чернильной. Ветви деревьев тянулись, словно когти, воздух звенел от предчувствия беды. Она мчалась сквозь лес, едва касаясь земли, прижимая к груди свёрток – годовалого мальчика. Он не плакал. Будто знал: малейший звук может стоить им жизни.

Позади что-то хрустнуло. Потом – вой. Протяжный, зловещий. Лес ожил, наполнился эхом шагов, шорохов и дыхания тех, кто шёл по следу. Женщина не обернулась. Она знала, кто её преследует. И знала, чего они хотят.

– Элиналиэль! – голос. Человеческий. Родной.

Из густой тени вышел мужчина с мечом за спиной. Его рука крепко сжимала ладонь трёхлетней девочки. Увидев бегущую женщину, ребёнок закричал:

– Мамочка!

Элиналиэль присела, крепко обняв дочь, вжимая в неё и страх, и нежность, и всю силу любви. Губы дрожали, но взгляд оставался твёрдым – она не имела права сломаться.

– Быстро. Портал почти открыт, – произнёс мужчина. Его взгляд был напряжённым, будто он один сдерживал разрушение всего мира.

Это был Кирион. Её муж. Её опора. Маг-наследник, изгнанный за верность семье. Он знал, что идёт на смерть. Но не дрогнул.

Вой раздался снова – теперь ближе. Лес сжимался, будто замыкаясь в кольцо, не желая отпускать добычу.

– Беги, – прошептал он.

Они сорвались с места, петляя между деревьями. Над головами – вспышки заклинаний. Одна, другая, третья. Некоторые с грохотом врезались в стволы, разрывая древесину. Лес полыхал светом и тьмой.

Впереди – просвет. Пульсирующая голубым светом поляна. В центре – круг рун. Портал. Он был почти стабилен.

Но в тот миг, когда спасение оказалось на расстоянии вытянутой руки, вспышка поразила Кириона. Его тело дёрнулось, ноги подкосились. Он зашёлся в хрипе, но не упал. Доковылял до портала, опустил дочь на землю, погладил по волосам и обернулся к Элиналиэль.

Из леса выходили тени. Преследователи. Их лица скрывали капюшоны, а руки светились магией. Они окружали их. Кольцо сжималось.

Кирион, задыхаясь, поднял руки. С последним рывком высвободил щит – сверкающий бело-золотым светом. Он защищал их. Но не его самого.

Элиналиэль смотрела на него. В его глазах читались и любовь, и прощание.

– Я люблю тебя, милая, – прошептал он. – Спасайтесь. Живите.

Он не кричал. Не плакал. Он улыбался. Даже когда огонь в его глазах погас.

Портал вспыхнул. И Элиналиэль шагнула в свет, держа в руках будущее – своих детей.

А лес поглотила тьма.

Первый день школы после каникул.

Я стояла у окна и смотрела, как оживает двор. Дети, наперебой болтая, спешили к воротам школы. Кто-то сиял от радости, обнимался с друзьями, хвастался новыми рюкзаками. А кто-то плёлся рядом с родителем, сгорбившись, с глазами на мокром месте – не желая отпускать лето.

Когда-то я была среди первых. Сегодня – определённо среди вторых. Но причина не в учёбе.

Прошло всего два месяца. Всего восемь недель, как не стало мамы. И ни один из этих дней я не прожила по-настоящему. Время с тех пор – как плотная вата. Всё кажется нереальным. И всё слишком тихо.

– Риалин! – голос тёти Мей прозвучал снизу, чуть торопливо, как всегда по утрам. – Ты можешь опоздать, спускайся скорей!

Я вздрогнула и посмотрела в зеркало. Из него на меня смотрела девочка, которая уже не была девочкой. Та же длинная кудрявая тёмная прядь, та же бледная кожа, но в зелёных глазах – что-то новое. Словно всё внутри подперло стекло изнутри, готовое треснуть от любого слова.

Я провела рукой по волосам, убрала лишние мысли и спустилась вниз.

На кухне, как и всегда, Мей пыталась накормить Алана.

– Ну хоть кусочек, Ал, ты же сдулся! Тебя ветром унесёт!

– Я вешу 170 фунтов, Мей. Меня уж точно не унесет – отозвался он, не поднимая глаз от тарелки.

Мой младший брат. Алану шестнадцать, но в последнее время он будто резко вырос – не только физически. Его взгляд стал другим. Сухим. Оборванным. Волосы тёмные, вечно растрёпанные, подбородок будто поджался от постоянного напряжения. Он всегда был любителем вкусно поесть, любил пиццу, сникерсы, мамины блины.. Сейчас ест только потому, что иначе Мей не отстанет.