Анна Герц - Развод. Люблю

– У тебя кто-то есть? Давай правду! Я больше так не могу, Егор! Я не хочу жить во лжи, я даже подумать не могла, что мы так будем жить, прошу тебя!

Егор молчит, а мне в этот момент кажется, что у меня вырвали сердце. Это такая боль, очень больно понимать, что твой любимый человек, муж, с которым ты прожила столько лет, говорит, что не любит тебя, открыто в лицо.

– У тебя другая?

Я понимаю, что мой голос звучит глупо, что и вопрос звучит не с умной стороны. Конечно, он не ночевал дома, Марат не знает, где он, и он со мной не спит, явно у него кто-то есть. Ответ лежит на поверхности.

– Что за глупый вопрос? Ты сама не понимаешь?

Я молчу. Конечно, я всё понимаю. Тут глупо не понять.

– И кто она?

– Какая разница, кто она, главное, что я её люблю, а тебя нет!

В глазах темнеет. За что так жестоко, за что… Едва сдерживая рыдания, я бросаюсь в ванную, я больше не могу.

– Шары надо забрать! Торт оплачен!

Я уткнулась в блокнот, понимая, что ни с чем не справляюсь. Только шары вышли на двенадцать тысяч. Да, Егор очень хорошо зарабатывал, но последнее время в его компании произошёл переворот, и муж стал приносить намного меньше, чем раньше.

Я, хоть и была в декрете, на месте не сидела, занимаясь домашней консервацией, благо позволяли свой дом и трудолюбие с детства и желание работать.

Белоручкой и лентяйкой Анна Вильмонт никогда не была.

Собрав волосы в высокий хвост, я вздохнула. Нужно готовить ужин, скоро с тренировки придёт Макс, а потом муж приедет с работы.

Светик радостно играла в детской, что-то доказывая своим Тикии и Супер Ногти, а я прокручивала в голове, как лучше отметить день рождения и чтобы все остались в плюсе. Затрат было очень много, плюс большой дом, работа, готовка – всё это было на мне, и, если честно, я уставала так, что к вечеру едва держалась на ногах.

– Аня, ты дома?

Я вздрогнула. Соседка Наташа. Она всегда брала для своей семьи большое количество тушёнки, джемов и компотов. Обрадовавшись, что большой заказ и это плюс к затратам на день рождения, я быстро сбежала вниз.

Наташа, заметив меня, тяжело вздохнула. Если честно, так на ней вообще лица не было. В душу почему-то забралась тревога.

– Наташа, проходи, чего ты как не родная!

Наташа, зайдя на просторную кухню, села за стол. Я видела, как она нервничает. Её длинные красивые ногти розового цвета грозили сломаться. Я вздохнула, всегда хотела такие ногти, но не могла себе позволить: работа с домашними заготовками, хлебопечкой и по дому не давали мне такой возможности.

– Будешь чай? Или, может, вина?

Я ни на шутку переживала за неё. Всегда позитивная, весёлая Наташа выглядела бледной и подавленной, честно сказать, я никогда не видела её в таком состоянии.

– Аня, сядь! Я поговорить хочу! Это очень важный разговор, мне итак тяжело он даётся! Я долго с мыслями собиралась, Вовка вообще отговаривал, говорил, что не стоит с тобой об этом говорить, ты прости меня, пожалуйста, Аня!

Я осторожно присела напротив, не понимая, что происходит. Вовка, её муж, был золотым человеком, помогал во всём и даже ужин делал, когда жена задерживалась, двое детей, дом – полная чаша. Такая красивая и счастливая семья. Любо-дорого смотреть…

– Я слушаю, Наташ! Что-то случилось? За что мне тебя прощать! Я столько лет тебя хорошо знаю! Поэтому, чтобы ты ни сказала, я рада буду послушать!

Наташа тяжело вздохнула. Её руки затряслись сильнее.

– Аня, Егор тебе изменяет! Я не знаю, кто она, но сегодня в город ездила на маникюр и его в ресторане увидела! Зашла перекусить и обалдела! Егор сидит… и…

Наташа опустила голову вниз, а мне казалось, что на меня вылили ушат ледяной воды. Я молчала. Просто молчала и смотрела в стену. Внутри так всё сжалось, что мне казалось, я сейчас просто упаду с табуретки… Кажется, это был конец.

– Аня, ты пойми, Светик совсем маленькая! У Макса переходный возраст! Ты чего? Вам поговорить надо! Такие вопросы так просто не решаются, не руби с плеча, ты сильная, но ты не мужик! Тебе сильное мужское плечо нужно! Аня, ну в конце концов, хочешь, я сама с ним поговорю, или папа поговорит! Анечка!