Ксения Мигушина - Пробуждение Хранителя

Дни начинались одинаково – слишком рано и слишком резко. Каждое утро, Варя просыпалась с ощущением, что живёт не свою жизнь. На первый взгляд всё было в порядке: стабильная работа, уютная квартира, полка с книгами возле кровати, кофеварка, давно настроенная на 7:15. Но внутри чего-то не хватало. Словно в душу забыли вложить ту самую искру, без которой день теряет смысл, а жизнь – цельность.

Она не жаловалась, но и не жила – просто существовала. Будни шли чередой: с понедельника по пятницу – офис, звонки, задачи, отчёты. Суббота – уборка. Воскресенье – одиночные прогулки с наушниками в ушах. Музыка помогала – будто накрывала внутренние трещины мягкой вуалью.

Неделю назад ей исполнилось тридцать. Варя не хотела грандиозного праздника – просто села в поезд и поехала к родителям. Родной дом встретил запахами детства: ваниль, старое дерево, мамина выпечка, ощущения уюта и безграничного тепла.

Они сидели втроём на веранде за круглым столом, ели мамины пирожки с капустой, пили чай из старого сервиза. Папа рассказывал одну из своих баек, мама добродушно хмыкала и укутывала Варю пледом.

– Ну что, тридцатник, – с улыбкой сказал отец, – чувствуешь приближение мудрости?

– Или ещё рановато? – подмигнула мама.

Варя улыбнулась. Да, с родителями хорошо. Семья.

Но даже в этот вечер её не покидало чувство пустоты. Будто день рождения напоминал – «Жизнь идёт, а ты все еще наблюдаешь ее со стороны».

Когда зажглись свечи на торте, Варя закрыла глаза.

«Пусть моя жизнь, наконец, обретёт смысл», – прошептала она и задула свечи.

Один миг – и огонь погас.

В понедельник всё вернулось на круги своя. Рабочая неделя накрыла её с головой: письма, планёрки, задачи, дедлайны. Варя приходила домой поздно, разогревала ужин, проверяла почту – и, не найдя ничего нового, включала музыку и уходила на короткую прогулку по ночному городу. Улицы были привычны, как старые друзья, но даже они не могли заглушить нарастающее предчувствие, поселившееся в ней после дня рождения.

Оно не было тревожным – скорее зовущим. Словно кто-то невидимый шептал ей издалека, пробиваясь сквозь шум повседневности. Иногда она замирала посреди улицы, пытаясь не уловить, а почувствовать, но ничего не происходило.

В груди поднимался лёгкий трепет – как взмах крыльев. С каждым днём он становился ощутимее. Что-то приближалось. Она не знала, что именно, но чувствовала – это изменит всё. И, несмотря на непонимание, не ощущала страха. Только ожидание – тёплое, волнительное, как предвкушение новой главы, которую вот-вот откроет Судьба.

С четверга на пятницу Варе приснился сон – один из тех, что запоминается, после пробуждения. Такие сны, она считала не просто сновидениями, а видениями – настолько реальными они казались. Сны несли смысл, который она не сразу могла понять.

На этот раз она стояла на каменном мосту, перекинутом через пропасть, внизу которой бурлила чернильная тьма. Над головой – звёздное небо, непривычно близкое, словно звёзды наблюдали за ней. На другом конце моста – свет. Мягкий, зовущий. Там кто-то был. Она не видела лица, но чувствовала: этот кто-то – ей близок.

Варя сделала шаг, и мост начал рушиться за её спиной. Она побежала – без страха, без сомнений. Ощущение было одно: это – единственный путь. Когда она почти достигла света, фигура протянула ей руку.

Варя коснулась руки незнакомца – и проснулась.

Сердце колотилось. Ладонь всё ещё горела от прикосновения. Она не знала, к чему этот сон, но в глубине чувствовала: это был знак. Что-то приближается.

Пятница принесла маленький праздник. После работы, коллеги – Кира, Саша и Лёша – позвали её в ресторан. Они выбрали уютное, светлое место, с деревянными столами и запахом пряностей. Заказали пиццу, пасту и вино.

– Варя, помнишь, как ты пела караоке на корпоративе? – засмеялся Лёша.

– Лучше бы вы забыли, – усмехнулась она.

– «Zombie» до сих пор в голове, – хихикнула Кира.