Максим Ядров - Призрак

Свиридов не находил себе места.

Это повторялось каждый раз, на каждом проекте, и уже не удивляло его. Все шло по плану. Разрушение – он сам предпочитал использовать это слово вместо взрыва – было назначено на завтра.

После обеда Свиридов вновь встретился с Алексеичем, на этот раз на объекте – так они называли между собой санаторий. Сегодня на объект приезжали взрывники. Еще раз он лично проверил все, посмотрел все бумаги, поговорил с Алексеичем. Тот, вздыхая и качая головой, еще раз объяснил Свиридову физику процесса, показал на пальцах, точнее, нарисовал на бумажке, почему стены здания должны сложиться внутрь, почему рядом стоящие строения в безопасности, почему не надо ждать разлета «осколков» и почему, наконец, взрыв будет совсем не таким эффектным, как в голливудском фильме. Они все это обсуждали уже сто раз. В конце концов, это был не первый объект Свиридова. Но ничего не помогало. Он все равно не находил себе места.

– Тяжелый ты человек, Коля, – завершил взрывник свои разъяснения, комкая бумажку с нарисованной схемой и засовывая ее в карман. – Ну что, теперь тебе легче? Веришь, что мы предусмотрели всё, что можно? Не пора ли хоть немного расслабиться и дать нам сделать свою работу?

Свиридов вздохнул. Алексеич был прав. Его привычка всюду вникать и все контролировать раздражала всех. Он и сам понимал, что это не лучшее качество для начальника. Люди должны учиться сами нести ответственность на своем участке. Его дело – осуществлять общее руководство, а не ходить лично по домам, убеждая людей, не звонить каждые пять минут в администрацию с мелкими вопросами и не проверять каждый шурф со взрывчаткой. Но слишком часто он сталкивался с подтверждениями старой истины: «Хочешь сделать хорошо – сделай сам». Или как минимум – проверь. Иначе отвечать все равно тебе, главному подрядчику.

Но в каждом проекте наступал момент, когда проверять уже было просто нечего, только спокойно ждать. Но Свиридову это искусство давалось с трудом. Он продолжал прокручивать в голове, что еще он мог не доделать. Жителей всех окрестных домов предупреждены, постройки осмотрены комиссией, с полицией все решено, Андрейченко обещал организовать наряд для успокоения нервных граждан и исключения каких-либо неприятных инцидентов перед разрушением и в процессе. ГИБДД завтра перекроют близлежащие улицы, будет «Скорая», пожарные, МЧС, пресса. Время назначено и перенести его можно максимум на два-три часа, иначе все вышеперечисленные службы вставят ему такой пистон, что мало не покажется. Завтра примерно в десять утра он подаст команду, Алексеич нажмет кнопку, и станет ясно, насколько хорошо они проделали предыдущую работу. Но не раньше. Изводить себя тревогой сегодня – занятие бесполезное.

Выбравшись из здания, Николай глубоко вдохнул весенний воздух. Он выглядел спокойным и старался внушить это спокойствие всем вокруг – взрывникам, охранникам, рабочим. Но внутри он был как натянутая струна. Беспокойство не отпускало. Снова и снова он прокручивал в голове, что еще он мог не доделать.

– Вы закончили? – уточнил он у взрывника.

– Почти, – кивнул он.

– Хорошо. – И Свиридов направился к траншее, собираясь проверить, как идут дела там. Но не успел. Из заброшки раздался холодящий кровь вопль боли, а за ним – крики: «Сюда! Сюда! На помощь!»

Со странным облегчением Свиридов ощутил, как натянутая струна внутри него лопнула. То самое дурное предчувствие, что уже несколько часов не отпускало, заставляя по сто раз проверять и перепроверять все, не обмануло. Но, как всегда, проконтролировать или предотвратить трагедию оказалось невозможным. Кто? Насколько серьезно? Эти вопросы крутились у него в голове, пока он бежал к заброшке.

Открывшееся ему зрелище могло напугать самого хладнокровного человека.

Звякнул смартфон – пришло уведомление о получении нового письма на электронную почту. Алена со стоном подняла голову с подушки и посмотрела на время – 7 утра. Так рано она вставать не любила, сказывалась принадлежность к творческой профессии. Но письмо на «редакционную» почту – это, возможно, что-то срочное. Или интересное. Или редактор нашел опечатку в последней статье уже после выхода в печать и теперь хочет убить всех, начиная с нее и заканчивая корректором. Или время планерки переносится на сегодня, через час быть на месте – порой на редактора находило странное. Но хотя Алена и ворчала, в глубине души она честно признавалась себе – такая жизнь ей чем-то нравится.