Жорж Сименон - Признания Мегрэ (сборник)

Пройдя мимо газового фонаря, Мегрэ посмотрел на окна своей квартиры. Это давно вошло в привычку. Делал он это машинально, едва ли осознавая. Пожалуй, спроси у него сейчас кто-нибудь, был ли в окнах свет, комиссар затруднился бы ответить. Так же машинально на площадке между третьим и четвертым этажом он начинал расстегивать пальто, чтобы достать ключи из кармана брюк, хотя прекрасно знал, что жена ему откроет, едва он ступит на половичок у порога.

То были маленькие ритуалы, формировавшиеся на протяжении многих лет, и комиссар привязался к ним больше, чем готов был признаться даже самому себе. Сегодня был не тот случай, но в дождливые дни одним из таких ритуалов стал особенный жест, которым жена забирала у него мокрый зонтик, одновременно подставляя щеку для поцелуя.

Войдя в квартиру, комиссар произнес привычное: «Никто не звонил?» – и услышал в ответ:

– Звонил. Боюсь, тебе даже раздеваться не стоит.

День выдался серым, не теплым и не холодным. После обеда вдруг пошел дождь со снегом, который закончился так же неожиданно, как начался. На набережной Орфевр Мегрэ весь день занимался текучкой. Никаких особенных дел у него не было.

– Ты успел поужинать?

Свет у них дома всегда казался Мегрэ теплее, интимнее, чем в его кабинете. Он посмотрел на газеты, заботливо положенные женой рядом с креслом, на тапочки…

– Поужинал с шефом, Лукасом и Жанвье в закусочной «Дофин».

После ужина все четверо отправились на заседание Общества взаимопомощи полицейских. Вот уже третий год подряд Мегрэ против собственной воли избирался заместителем председателя Общества.

– Думаю, кофе ты выпить успеешь. Знаешь, сними все-таки пальто. Я сказала, что ты вернешься не раньше одиннадцати.

Часы показывали десять тридцать. Заседание сегодня получилось коротким. Комиссар даже успел выпить по кружке пива с коллегами, после чего отправился домой на метро.

– Кто звонил?

– Министр.

Остановившись посреди гостиной, Мегрэ посмотрел на жену и нахмурился:

– Что за министр?

– Общественных работ. Некий Пуан, если я правильно расслышала фамилию.

– Да, Огюст Пуан. Что, звонил прямо сюда? Самолично?

– Да.

– А ты не предложила ему перезвонить на набережную Орфевр?

– Он хотел поговорить именно с тобой. Сказал, что ему надо срочно с тобой встретиться. Когда я ответила, что тебя нет дома, он спросил, не горничная ли я. Кажется, его раздосадовало твое отсутствие. Я ему ответила, что я мадам Мегрэ. Он извинился, поинтересовался, где ты и когда вернешься. Знаешь, он произвел на меня впечатление робкого человека.

– А по слухам не скажешь.

– Он даже поинтересовался, одна я дома или нет. Потом объяснил, что об этом телефонном звонке никто не должен знать, что звонит он не из министерства, а прямо с улицы, из телефона-автомата, и что ему необходимо связаться с тобой как можно скорее.

Все время, пока жена говорила, Мегрэ стоял посреди комнаты, лицо его помрачнело. Всем своим видом сейчас он выказывал недоверие к политике. За время долгой карьеры к комиссару неоднократно обращались и депутаты, и сенаторы, и прочие важные лица, но это всегда происходило официально. При этом каждый раз шеф вызывал комиссара к себе в кабинет и разговор неизменно начинался со следующего: «Должен заранее попросить у вас прощения, старина Мегрэ, но я вынужден поручить вам дело, от которого вы вряд ли будете в восторге». Действительно, такие дела никогда, никогда не приносили ничего хорошего.