Присцилла Ширер, Джина Детвилер - Принцы-воины

Джексону, нашему первенцу.

Нашему принцу-воину.

С этим прудом что-то было не так. Эван понял это сразу же, едва заглянул в его мрачные глубины. Что скрывалось там, внизу? Монстр? Вроде того, шотландского, как его там – Лох-Несс? Что-то такое же жуткое. Мальчик стоял неподвижно, слегка подрагивая и ожидая, что это «что-то» вот-вот вырвется на поверхность и поглотит его. Заживо. Разом. Он надеялся, что это произойдет очень быстро. Выносить мысль о том, как его будут жевать, было невозможно.

Тем более он достаточно мал, чтобы проглотить его не жуя. Не то что его старший брат, Ксавье. Большой, суровый Ксавье. Да еще и с крутым именем. У Ксавье даже мускулы имелись и волосы под мышками. Эван глянул на собственные тощие безволосые руки. На вид – ни единой мышцы. И неважно, сколько он подтягивается на ветке большого старого дуба на заднем дворе, – мускулы просто отказываются расти.

– Сегодня собираешься?

Эван обернулся и увидел брата, стоящего на старой покрышке, которая была подвешена на одной из ветвей дуба. Покрышка прилагалась к дереву, которое прилагалось к дому.

– Так ты сделаешь это сегодня? – На лице Ксавье было вечное всезнайское выражение, а его рот скривился в ухмылке.

С того самого дня, как два месяца назад они переехали в этот дом из города, Эван каждый день стоял на маленьком пирсе, уставившись на пруд и дожидаясь момента, когда же ему хватит храбрости прыгнуть. Чтобы показать Ксавье, что он не трус. Он поклялся сделать это до конца лета – до того, как пойдет в четвертый класс в новой школе. Он был уверен, что к тому времени нырнет уже раз сто, и вот до начала занятий осталась неделя, а он так этого и не сделал.

И каждый божий день, когда Эван, дрожа, стоял на пирсе, появлялся Ксавье и донимал его:

– Хочешь, я тебя подтолкну? – Ухмылка Ксавье стала шире.

– Уходи, – сказал Эван, стискивая зубы и кулаки.

Он снова повернулся к пруду. Прыгай! Прыгай!

Но насмешки брата были куда громче и заглушили ободряющие голоса в голове мальчика.

– Давай, это легко, – Ксавье спрыгнул с покрышки и прошелся по пирсу рядом с Эваном.

Старший брат был на десять сантиметров выше. А иногда Эвану казалось, что и на целый метр.

– Смотри на меня.

Ксавье прыгнул и с громким воплем врезался в воду, словно олимпийский пловец. Эван шагнул назад, чтобы не попасть под брызги от гигантского всплеска.

– Уходи! – крикнул он.

– Давай же, цыпа, – Ксавье подплыл к пирсу и подтянулся, вылезая из воды. – Просто сделай это.

Он хотел было схватить Эвана, но тот яростно оттолкнул брата:

– Оставь меня в покое!

– Цыпа! – снова рассмеялся Ксавье. – Цыплячья душонка! Ко-ко-ко! – Он отвратительно закудахтал на манер курицы и изобразил танец маленьких утят.

Эван ненавидел этот танец. Исполняя его, Ксавье выглядел по-дурацки, но всегда добивался именно того, чего хотел: доводил брата до белого каления. С красным от злости лицом Эван развернулся и врезался в Ксавье с такой силой, что оба свалились с пирса в мутный ил у берега. «Всего один удар, – думал Эван. – Дайте ударить его хоть раз, и я буду счастлив». На этот раз голос в его голове звучал громче.

– Мальчики! – окликнула мама с крыльца.

Конечно же, она наблюдала за ними. Она всегда говорила, что у нее глаза на затылке, и Эван подумал, что, возможно, это действительно так.

– Что происходит?

– Я ничего не делал! – выкрикнул Ксавье, прежде чем Эван успел раскрыть рот. – Просто хотел помочь ему прыгнуть…

– Ты врешь! – От ярости Эвана затрясло.

Он снова попробовал ударить брата, промахнувшись почти на локоть.

– Эван! Сейчас же марш в дом!

Мамин голос стал скрипучим. Дурной знак.

Оттолкнув Ксавье, Эван поднялся на ноги. Он был весь в грязи. Лицо горело, словно по шее поднималось пламя. Ксавье тоже встал, стирая грязь с плеч, – в его глазах по-прежнему прыгали смешинки.